Мари пристально смотрит парню в лицо. Такахаси отхлебывает кофе.
– Не очень скучно рассказываю?
– Ну я же внимательно слушаю. Он ставит чашку обратно на блюдце.
– Два года назад в Татикаве случилось убийство с поджогом. Один мужик зарубил топором двух стариков, мужа и жену, стащил их банковские книжки и печати [10], а чтобы уничтожить улики, дом вместе с трупами подпалил. Был сильный ветер, выгорело чуть ли не полквартала. Его присудили к высшей мере. Для сегодняшней Японии приговор обычный. За убийство двух и более человек, почти в любом случае, – смертная казнь через повешение. А тут еще и поджог… Сам мужик – мерзавец конченый. Ярко выраженная склонность к насилию, несколько судимостей, наркоман. Родная семья от него давным-давно отказалась. После каждой отсидки тут же новое преступление совершал. Ни малейшего раскаяния не испытывал. Такому даже на апелляцию подавать смысла нет – сто процентов вероятности, что отклонят. Адвокат, судом назначенный, даже не пытался его оправдывать – сразу рукой махнул. В общем, когда ему «вышку» дали, никто не удивился. Судья зачитал приговор, я записал в тетрадку его слова. Потом суд закончился, я сел в метро на Касумигасэки, вернулся домой. Сел за стол, начал приводить в порядок конспекты. И тут меня накрыло. Очень странное чувство… Как будто по всему свету напряжение в розетках упало. И в мире стало темнее и холодней. Дрожь по всему телу. И слезы душат. Что со мной – сам не пойму. С чего бы я так изводился из-за того, что какого-то подонка к смерти приговорили? Да в этой душонке уже и спасать-то нечего! Ничего общего между нами просто быть не может. Отчего же у меня внутри все переворачивается?
Оставив вопрос без ответа, Такахаси умолкает на добрые полминуты. Мари терпеливо ждет продолжения.
– Что я хочу сказать? – говорит он наконец. – Наверное, вот что… Любого человека на свете, кем бы он ни был, это животное обовьет своими щупальцами и утянет к себе в пучину. И как тут ни хитри, как ни выкручивайся, этого не избежать никому.
Он упирается взглядом в стол и глубоко вздыхает.
– В общем, в тот вечер я и решил – всерьез изучить Закон. Может, там я найду, что ищу? Конечно, изучать Закон – не так весело, как музыку играть. Но тут уж ничего не поделаешь. Такова жизнь. Надо же когда-нибудь взрослеть…
Молчание.
– Значит, это – ответ средней длины? – уточняет Мари.
Такахаси кивает.
– Хотя, может, и длинновато вышло. Я это впервые кому-то рассказал, поэтому размер приблизительный получился… Слушай. Если ты больше сэндвичей не хочешь – можно, я съем один?