Анна нашла по справочнику номер телефона.
— Здравствуйте, это вас из ожогового центра беспокоят. Как мне найти хирурга Симонова?
— Артема Даниловича? — бойко переспросил звонкий женский голос.
— А что у вас есть другие Симоновы?
— Нет, он у нас один такой, — в голосе послышалась улыбка. — Сейчас я вас переброшу в ординаторскую, там он, скорее всего.
Через минуту музыкальной трели и пару гудков в трубке раздался низкий мужской голос.
— Ординаторская!
— Здравствуйте, это вас из ожогового центра беспокоят по поручению профессора Булевского, — повторилась Анна. — Мне бы Симонова Артема Даниловича.
— Я вас слушаю. Вы по поводу списка доноров? Знаем, знаем, опаздываем с отчетом, скоро пришлем.
— Нет, я, собственно, по другому вопросу. У нас тут есть одна пациентка, ей просто необходимо встретится с вами.
— А что случилось?
— Если можно, она сама вам расскажет. Вы бы смогли её принять?
— Хорошо…— удивленно протянул Симонов. С чего вдруг сам Булевский посылает к нему больных? — Я сегодня допоздна здесь, пусть подъезжает.
— Спасибо. До свидания. Так что — точно решила? — обернулась Анна к Альбине, записав куда ехать.
Та кивнула, разглядывая координаты. Мысли были настолько переполнены и взбудоражены новостью, что она с трудом воспринимала записи Анны.
— Побежала я, Аня.
— Удачи. Держи меня в курсе, если что. Как бы нам с тобой профессор головы не оторвал за самодеятельность.
— Не оторвет. Я же ему не оторвала. За его самодеятельность!
Полякова со смехом на губах проводила подругу, но в глаза так и стояла тревога. Во что она её только что втянула?
Центр экстренной помощи имел довольно жалкое зрелище. Сразу было видно, что директор здесь был менее проворным хозяином, чем Булевский. Внешние стены порядком потрепались, от оконных рам отколупывалась краска. Время было после шести вечера и основной вход уже почему то закрыли для посетителей, хотя обычно в больницах пускают до семи вечера. Пришлось направиться к дверям приемного покоя, куда то и дело подъезжали машины скорой помощи и выгружали носилки. Непривыкшая, Альбина то и дело отворачивалась от вида больных с разбитыми головами, окровавленными телами. Среди этой суматохи она кое-как разыскала более или менее свободную медсестру и спросила, как найти Симонова. Та всучила ей внутренний телефон и со словами «523» исчезла за дверьми. Шум в приемном покое мешал расслышать, что он говорит, но она поняла, что он спуститься за ней.
— Это вы от профессора Булевского?
Голос прозвучал откуда-то сзади. Ощущение падения в яму. Она застыла, сдерживая дыхание. Голос. Этот голос. Зачем он здесь? Что он здесь делает? Нашел её? Узнал? Этого не может быть. Что делать? Бежать, куда глаза глядят?