— Послушайте, мне жаль, что я все время его расстраиваю. Может быть, я все усугубляю, но, Эстелла, мы не имеем права все бросить.
— Я.., я думаю, ты права.
— Вы хотя бы понимаете в гостиничном бизнесе, а я просто бездельничаю, — призналась Хани, — но, как только закончатся занятия в школе, я смогу полностью переключиться на наши дела.
— Каким же образом?
— Поскольку он не хочет разговаривать со мной по телефону, я предполагаю пробраться с тыла.
— Ты что, с ума сошла? Камерон видел тебя в больнице, он знает тебя. Ты его ненавидишь! И если ты продолжишь идти напролом, то ухудшишь дело.
Хани открыла дверцу своей потрепанной зеленой машины, называемой любовно «Бомба», повернулась к мачехе.
— Поверьте, я понимаю это, и очень хорошо. А если забуду, то следы от наручников живо напомнят.
Эстелла смотрела на огромную зеленую шляпу Хани.
— Твой отец прав относительно этой шляпы.
Она тебя не красит.
— Ну, как сговорились!
— Если ты собираешься подступиться к Камерону, тебе следует полностью изменить внешность.
Мы примемся за дело вместе, — сказала Эстелла, — Ты не сможешь поймать акулу, если наживка не будет аппетитной.
— Наживка для акулы… — Хани вздрогнула, вспомнив холодные, бесстрастные глаза Джошуа, однако изобразила при этом улыбку. — Я.., я должна вас предостеречь. Вам не понравятся магазины, где я делаю покупки. Вы представить не можете, сколько я всего перемерила, чтобы выбрать одежду, в которой не выгляжу толстушкой.
По крайней мере дюжина мужчин оглянулись вслед Хани, когда она проходила между столиками ресторана. Официант пододвинул стул поближе к окну, Хани чувствовала себя несколько скованно, будто она — великовозрастный ребенок в нарядах своей матери. Она присела на стул и взглянула вниз. Да, четырнадцатый этаж. Где-то внизу прохожие сливались в один текущий поток.
Поежившись, она взглянула на официанта.
— Не могла бы я занять вон то место? — она указала на стул напротив.
— Да, конечно, мадам. Просто многие люди предпочитают смотреть на панораму города…
— Панорама великолепна.
Когда Хани отвернулась от окна, ее волосы вспыхнули от пронзившего их солнечного луча. Она подрезала свою гриву, и теперь пушистое золото едва касалось плеч.
Мимо прошла броско одетая красивая молодая брюнетка. Хани привстала, ее зеленые глаза заискрились.
— Нелл…
Нелл обернулась. Изумленно вскинула брови.
— Хани, ты ли это? Я тебя и не узнала. Встань-ка, дай рассмотреть твое платье.
— Эстелла помогла мне подобрать одежду. Я-то думала, что все это пустяки.
— А твои волосы!.. Да прекраснее нет ни у кого в мире.