Но это могли разоблачить: красноватый гранит никак не подходил к желтому кварциту саркофага. Во время погребальных торжеств жрецам и вельможам разница должна сразу же броситься в глаза.
Поэтому надсмотрщик распорядился покрасить поддельную крышку в желтый цвет, накинуть на нее покров и поставить в угол погребального покоя.
И вот наступило время погребальных торжеств. Холодный пот выступил на лбу у надсмотрщика. Но никто не интересовался крышкой. Церемония проходила быстрее, чем обычно. Три вставленных друг в друга гроба последний, из чистого золота, содержал набальзамированную мумию царя были погружены в кварцитовый саркофаг; вельможи и жрецы поспешно оставили гробницу.
Новый царь Эйе собирался взять в жены юную вдову покойного фараона. Поэтому растягивать на длительное время торжество погребения никак не входило в его планы.
Это было смутное для Египта время. Вместо многочисленных старых богов в стране стали почитать одного - бога солнца Атона. Жрецы бога Амо-на ненавидели царей, которые лишили их влияния. Народ не знал, кому теперь верить - богам своих предков или Атону, которого царь объявил единственным богом. Потом вдруг совсем молодыми один за другим умерли три царя-еретика. Жрецы победили, а народ должен был теперь еще больше почитать своих старых богов.
Голос столяра быстро вернул Менафта к действительности.
- Ты где? Куда ты исчез? - кричал Сейтахт.- Опять испугался кары богов? Давай свой инструмент и отправляйся домой!
- Я останусь с вами,- решительно заявил Ме-нафт.
- Тогда поторапливайся! Поможешь нам пробить проход в гробницу!
- Почему вы до сих пор не зажигаете света? - спросил Менафт.- В темноте я не могу работать.
Столяр поспешно спустился по лестнице к гробнице и закричал своим сообщникам:
- Что с вами? Почему прекратили разводить огонь?
Из глубины послышалось ворчание Мунхераба:
- Ты же сам говорил, что надо подождать камнереза. Сначала ты ругаешься, что мы слишком рано разводим огонь, потом тебе кажется, что слишком поздно. Сам не знаешь, чего хочешь!
Водонос замолчал, и вскоре опять послышался звук трения. Вокруг рифленой поверхности веретена была обвита тетива лука, которая подобно пиле двигалась туда и сюда, вращая при этом само веретено. На верхнем его конце был надет набалдашник, который Мунхераб придавливал рукой. С помощью втулки, насаженной на нижний конец веретена, он сверлил подставку из мягкого дерева. В канавке возле просверленного отверстия лежал трут. Видимо, горшечник Эменеф держал кусок мягкого дерева, так как теперь он подбадривал Мунхераба: