– Как вы попали сюда? – спросил я, рассматривая ее.
– Какое это имеет значение? Важно то, что я нашла вас, Крис. Уверяю, это было значительно труднее, чем попасть сюда. Будем считать, что я тосковала о вас.
– Глупости. Говорите, что вам нужно. Я устал и хочу спать.
– Спать? Может быть, составить вам компанию? В постели разрешаются девяносто процентов разногласий между мужчиной и женщиной. – Она рассмеялась серебристым смехом. Впечатление было такое, будто зазвенели разбитые блюдца.
– Зачем вы пришли? Я начал раздражаться.
– Я пришла по делу. У меня есть к вам ряд предложений.
– Сожалею, но сегодня не принимаю.
– Это не отнимет у вас много времени. И потом, я не принадлежу к химическим блондинкам, о чью кожу можно зажигать спички. К бывшим прачкам с костлявыми ручищами, острыми коленками и вялыми грудями. И думаю…
– Я не знаю, к кому вы принадлежите, и меня не интересует, что вы думаете. Меня интересует, как вы забрались в мою квартиру и что вам здесь надо.
Она холодно взглянула на меня и произнесла тоном, который живо охладит любого разомлевшего на пляже:
– Будьте осторожней, мистер Дэйтлон. Вы висите на волоске, мне все о вас известно. К тому же эта квартира снята на имя Брайтона, и она такая же ваша, как и моя. Понятно?
– Не знаю, мне не приходилось читать письма ваших обожателей. Вы пришли шантажировать меня? Ничего из этого не выйдет. Зря тратите время.
Она рассмеялась.
– А в вас что-то есть. Только не растеряйте. – Кэрол беспечно разглядывала гостиную. – Миленькая квартирка.
– Не говорите «миленькая квартирка». Это из лексикона заурядных шлюх.
Она опять рассмеялась.
– А я и есть самая заурядная шлюха. Только вы ничего не знали.
– Меня это не интересует.
– Заинтересует. Если вы будете вести себя по-умному.
Она закинула ногу на ногу, и черное платье откинулось выше колен, обнажая точеные загорелые бедра.
– Вам идет черный цвет.
– Да. Он составляет волнующий контраст с моим телом.
В ее глазах заплясали чертики.
– Какова ваша цель? Хотите меня соблазнить? Ну, а дальше что?
– Не торопите события. Уверяю вас, от моего предложения вы останетесь в плюсе, а не в минусе. Но вы не готовы его выслушать. У вас слишком суровый вид, – сказала она, кисло-сладко улыбнувшись.
– Вы теряете время… Настроение мое не изменится, и вряд ли вы меня соблазните. Вам надо для этого выбрать другой объект, какого-нибудь голливудского режиссера – чудодея по части влажных поцелуев и порнографических наплывов.
– Вас не соблазнишь? Не знала, что есть такие мужчины.
– Довоенная фабрикация. С каждым днем нас становится все меньше.