Вечер завершился шампанским и шоколадом, а потом явился личный секретарь Его величества и предложил гостям взглянуть на отведенные для них покои. Женщины расположились в двух больших комнатах, а принцессе предоставили отдельную спальню в другом крыле здания. Принцесса удалилась к себе, а остальные гостьи тем временем принялись избавляться от макияжа, расчесывали волосы и обсуждали самые важные события вечера.
Д'Аргент случайно услышал, как одна гостья сказала другой:
– Говорят, что Камила и король Дайен старые друзья, но, по-моему, он сегодня не уделял ей особого внимания, даже, кажется, не смотрел на нее.
– Это все политика, – тоном знатока ответила ее подруга. – Король вынужден поддерживать хорошие отношения с ее отцом, своим союзником. Его величество, видимо, хорошо понимает, что ему надо делать.
– Не верится мне, что они близкие друзья, – сказала та, что начала этот разговор. – Он встречался с ней как-то раз, когда гостил на их планете, но непохоже что-то, чтобы их объединяло нечто большее.
– У него такая красивая жена! Чего ради стал бы он заглядываться на других женщин?
За этими словами последовал вздох.
Д'Аргент улыбнулся. Потом он сообщил молодым женщинам, что им лучше было бы – для большей безопасности – никуда не отлучаться из своих покоев, пока не настанет утро, и ушел проверить, у себя ли принцесса. Его не удивило ее отсутствие. Лукаво улыбнувшись, он покачал головой и с чистой совестью пошел к себе с твердым намерением как следует выспаться. По пути он не заглянул, против обыкновения, к Его величеству, чтобы спросить, не будет ли каких-либо новых распоряжений.
***
Они встретились в розарии. Это случилось само собой. За столом они не обменялись ни единым тайным взглядом, ни единым, произнесенным шепотом словом, ни тайной улыбкой… И вот каждый из них остался один в своей спальне. Двери обеих спален вели в розарий. И оба они – и Камила, и Дайен – вдруг ощутили, как тесно им в четырех стенах, как хочется им всей грудью вдыхать свежий воздух. И не беда, что за окнами холодно и валит снег.
Дайен не признавался самому себе, что вышел в тайной надежде встретить Камилу. Шестое чувство подсказывало ему, что она, уроженка холодной планеты, после утомительного дня выйдет в полночь на прогулку в тихий заснеженный сад. Он не ошибся. И не удивился, увидев ее сидящей на скамейке, и она, услышав шаги, нисколько не удивилась его появлению здесь в этот поздний час.
Сначала оба молчали. Что бы ни привело их сюда, они были вместе. Он протянул к ней руки, и она встала и подошла к нему. В лунном свете блестели на ее волосах растаявшие снежинки.