Возле надгробия Веймаут остановился, обернулся и просигналил. Я посмотрел назад — Петри еще не было видно. Пришлось подождать. Меня все сильнее охватывала тревога. Но вот наконец на рисовом поле показался и он.
Мы обменялись сигналами, и я поспешил за суперинтендантом.
Слева от поля располагалась густая роща финиковых пальм. Я осторожно обогнул надгробие и… ничего не увидел — лишь бескрайняя пустыня простиралась передо мной. Посмотрел направо — тоже никого. Налево… там стоял Веймаут, до него было не больше пятидесяти ярдов.
Я торопливо подошел к нему.
— Дом за деревьями, — сообщил он, — вокруг — высокая стена. Индусы вошли туда.
Мы подождали Петри. Затем к нам присоединился Найланд Смит. Из осторожности мы, укрывшись за деревьями, еще некоторое время постояли, уже вчетвером, но больше на рисовом поле никто не показывался.
— Ну, и что дальше? — вопросил Найланд Смит. — Боюсь, шансов у нас не так уж много. Придется нанести визит убийцам. Впрочем, дело начинает проясняться, и теперь я по крайней мере знаю, чего ожидать. — Он повернулся к Веймауту: — Помните тот домик в Лондоне, в котором мы устроили облаву в 1917 году?
— Боже мой! — воскликнул суперинтендант. — Вы имеете в виду встречу Совета Семи?
— Вот именно! — энергично кивнул Смит.
— Насколько я понимаю, последнюю.
— В Англии — несомненно.
— Совет Семи? — переспросил я. — Что еще за Совет Семи?
— Си Фан! — коротко бросил Петри, ничего не добавив к тому, что я уже знал. Однако в голосе его прозвучало нечто такое, отчего мне внезапно стало холодно, хотя ночь выдалась на редкость теплой.
— Совет Семи, — принялся объяснять Веймаут в своей обычной мягкой манере прирожденного лектора, — это такая организация, штаб-квартира которой находилась в Китае…
— В Хэнани, — отрывисто уточнил Петри.
— Президентом же ее, как мы считали, и был доктор Фу Манчи, — продолжал Веймаут. — Целей его, правда, нам так до конца выяснить и не удалось…
— Мировое господство, — предположил Петри.
— Да, скорее всего что-то вроде этого. Их методы, Гревилль, основывались в первую очередь на грабежах и убийствах. Они, не раздумывая, удаляли каждого, кто волей или неволей оказывался на их пути. Любимым их оружием всегда был яд. Судя по некоторым данным, они контролировали преступный мир не только Азии, но и Африки и даже Америки и Европы. Единственную ошибку они сделали, собравшись в Лондоне: некоторых из них нам удалось схватить.
— Увы, не всех, — добавил Найланд Смит. Его рука сжала мое плечо. — Ну как, начинаете понимать, что именно было спрятано в «Могиле Черной Обезьяны»?