Я сопротивлялся, как птица, загипнотизированная взглядом кобры. Внушал себе, что ее серебряный голос звучит фальшиво, будто надтреснутый колокольчик, что глаза ее источают злобу, что ее красные губы могут дарить лишь ядовитые поцелуи, что ее гибкость — это гибкость не ивы, но ядовитой змеи. Наконец, в качестве последнего средства я, как к Богу, воззвал к Райме, вызывая в памяти взгляд ее милых, серьезных глаз и умоляя помочь мне.
— Ваша ирландская малышка и в самом деле очаровательна, — прозвенел надо мной голос-колокольчик. — Не бойтесь, никто не причинит ей зла. Если это способно сделать вас счастливым — что ж, она будет вашей… Вы не должны ни сердиться, ни волноваться. Можете поговорить со мной несколько минут, а потом вам надо будет поспать…
На сей раз я проснулся в тревоге. Странная комната выглядела по-прежнему. Но она ушла. Надолго ли?
Я потерял всякое представление о времени. Что мне привиделось, а что произошло взаправду?
Приснилось мне, или я в самом деле спросил ее о судьбе моих друзей? Мне казалось, что я это сделал и она ответила, что они живы, но отказалась сообщить что-либо еще.
Живы — и, насколько я могу предположить, пленники!
Она говорила со мной ровным, бесстрастным голосом. Одна ее рука лежала у меня под головой, а магнетические пальцы другой поглаживали мои брови. Мадам Ингомар объясняла, что с моей стороны было бы безрассудством даже пытаться идти против нее, ибо она обладает властью большей, нежели любой из живущих на земле властителей. Еще немного — и весь мир склонится к ее ногам. Вот, например, Россия — великая страна, разворованная дураками, уже вполне созрела для ее целей…
Короли, президенты, правительства? Ее специалисты (голос ее оставался ровен и спокоен, когда она упомянула про них, но я понял, что речь идет о профессиональных убийцах) без труда смогут ликвидировать столь незначительные препятствия. Россия ждет настоящего властелина. И он появился. Для того, чтобы присоединить новую Россию к Азии — «моей Азии…». Китай и Япония будут объединены с Дальним Востоком, Турция — с Ближним, и все они подчинятся ей. Поезд уже тронулся. Правда, Кемаль 1 еще стоял на пути — придется удалить Свази-пашу, его тайного советника…
— Но я так одинока, Шан. Твое имя приятно мне, потому что похоже на мое, китайское. Иногда так хочется почувствовать себя просто женщиной. Я знаю: все мои начинания кончатся ничем, если принесут мне только власть, но не любовь…
Я чувствовал себя куда более одиноким, чем она!
Женщина, в чьи руки я попал, оказалась настоящим чудовищем! Боже, как я был слеп, считая, что ее частые наезды в наш лагерь вызваны горячим интересом к исследованиям Востока!