— Ну, тогда и мое слово выслушайте, — взмолился он напоследок. — Не спешите со свадьбой — у нас третий брат есть, Перун. Он в горах остался, прибудет позже — прошу его подождать. Здесь он мне и Стриверу взамен отца станет!
На это мать и дочь согласились.
* * *
Смаргл от души надеялся, что Перун подаст ему совет, как избежать женитьбы, или сможет переубедить княгиню и тем спасет младшего брата. Но бесчувственный Перун, прибыв через четыре дня, выслушал сбивчивый рассказ Смаргла, исподтишка смерил глазами крепкую фигуру Рады и шепнул:
— Хороша, братишка! Хвалю, и да будет вам счастье!.. Она тебе крепких сыновей родит!.. А что сильна да смела, так ты ж воин. Не все тебе дома сидеть — мир-то, он большой! Места всем хватит!
— Да не лежит у меня к ней душа! — доказывал Смаргл. — Прямо холодом по сердцу тянет… Тебе вот хорошо — ты Диву-Додолу по любви брал…
Перун неожиданно помрачнел и стиснул кулаки.
— Сам ведаю, что по любви, — проворчал он почти зло. — А что ты со своим отказом братнину счастью мешаешь, о том ты подумал?
Свадьба Стривера с меньшей сестрой Рады могла и не состояться, если старшая княжна оставалась незамужницей. Этим уже пробовали припугнуть Смаргла, и, услышав те же слова из уст Перуна, он смешался и замолчал, не заметив, что брат чем-то раздосадован.
Как оказалось, старшего из трех братьев Сварожичей действительно что-то больно задело. Не слушая просьб и приглашений, Перун уехал один накануне свадьбы.
* * *
Гулять должен был весь город три полных дня. Все припасы, оставшиеся к середине лета в княжестве, свезли в столицу. Дело было небывалое — не каждый день отдают в жены сразу двух княжон. Княжьи люди ходили такие гордые, словно дочери Синегорки становились женами кого-то из них.
По обычаю, на княжескую свадьбу приглашали всех — даже бродяг и чужеземцев, буде таковые встретятся. А на две свадьбы и вовсе откуда-то понаехало так много народу, что брачный пир раскинули у реки близ рощи, где места должно было хватить для всех.
Пир уже был в разгаре. Пьяные молодым летошным вином, гости уже веселились кто во что горазд. Весь склон холма, на котором когда-то гуляли Стривер и Мера, был усеян зажженными к ночи кострами, подле которых сидели, лежали и плясали люди. Отовсюду доносился густой дух печева и варева, звучали песни и голоса девушек. Те, ради кого все это затеялось, Стривер и Мера, уже удалились на покой, но это мало кто заметил.
Смаргл сидел у костра, глядя на огонь. Его не раз окликали, но Сварожич ничего не слышал. Словно в насмешку, его собственная свадьба должна была состояться лишь завтра.