Гарри взглянул на часы и поспешно засунул «Продвинутую Алхимию» обратно в сумку.
— Без пяти восемь. Я лучше пойду, а то опоздаю к Дамблдору.
— О-о-о! — выдохнула Эрмиона, сразу оживившись. — Удачи! Мы подождём, уж очень хочется узнать, чему он собрался тебя учить!
— Надеюсь, всё будет классно, — сказал Рон, и они проводили Гарри взглядом, пока тот выбирался через портретный лаз.
Гарри шёл по пустым коридорам. Ему пришлось быстро спрятаться всего раз, за статуей, когда из-за угла, бормоча что-то себе под нос, появилась профессор Трелони, тасуя колоду засаленных игральных карт и гадая прямо на ходу.
— Двойка пик: конфликт, — прошелестела она, проходя мимо места, где притаился Гарри. — Семёрка пик: дурное предзнаменование. Десятка пик: насилие. Валет пик: тёмный молодой человек, возможно в беде, который испытывает неприязнь к гадающему…
Она резко остановилась, как раз с другой стороны статуи, за которой стоял Гарри.
— Ну, это точно неверно, — раздражённо сказала она, и Гарри услышал, как Трелони, тасуя карты, уходит, оставив после себя слабый запах дешёвого хереса, вроде того, который используют на кухне. Он подождал, пока она не скрылась совсем, и затем рванул дальше, затормозив только в коридоре на восьмом этаже, там, где у стены стояла одинокая горгулья.
— Кислотные леденцы, — произнёс Гарри. Горгулья отошла в сторону; стена раздвинулась, открыв каменную винтовую лестницу, плавно движущуюся вверх. Гарри шагнул на неё, и она доставила его к двери с медным молоточком, которая вела в кабинет Дамблдора.
Гарри постучал.
— Войдите, — послышался голос директора.
— Добрый вечер, сэр, — поздоровался Гарри, заходя в кабинет.
— А, добрый вечер, Гарри. Присаживайся, — улыбнулся Дамблдор. — Надеюсь, первая неделя после каникул прошла удачно?
— Да, сэр, спасибо, — ответил Гарри.
— Похоже, ты зря времени не терял — уже заработал взыскание!
— Э-э, — неловко начал было Гарри.
Однако Дамблдор вовсе не казался сердитым.
— Я договорился с профессором Снэйпом, что ты отбудешь наказание в следующую субботу.
— Хорошо, — сказал Гарри, у которого сейчас на уме были вещи поважнее, чем наказание у Снэйпа, и украдкой оглянулся по сторонам в поисках хоть какого-нибудь намёка на то, что Дамблдор собирался ему показать в этот вечер. Круглый кабинет выглядел как обычно: хрупкие серебряные инструменты стояли на столах с тонкими ножками, попыхивая дымом и жужжа; портреты прежних директоров и директрис клевали носами в своих рамах, а великолепный феникс Дамблдора, Фокс, сидел на насесте рядом с дверью, с интересом разглядывая Гарри. Не похоже было, что Дамблдор расчистил место для дуэльных упражнений.