— И клубкопуху ясно — он просто выпендривался перед Паркинсон, — быстро вставил Рон, пока Эрмиона ничего не успела сказать.
— Ну, — проговорила она неуверенно, — я не знаю. Вообще-то, Малфой вполне способен изображать из себя птицу более высокого полёта, чем есть на самом деле… Но это всё-таки слишком серьёзная ложь…
— Вот именно, — согласился Гарри, но не решился развить свою мысль — слишком многие пытались услышать, о чём они беседуют. Кроме того, окружающие пялились на него и перешёптывались, прикрывая рты ладонями.
— Показывать пальцем некрасиво, — рявкнул Рон на какого-то особенно мелкого первоклашку, когда друзья встали в очередь на выход из гостиной. Мальчишка, который явно что-то тихонько рассказывал своему другу про Гарри, тут же залился краской и в ужасе вывалился за портрет. Рон усмехнулся: — Клёво быть шестиклассником! Кстати, в этом году у нас не такое уж плотное расписание — будем сидеть в гостиной и отдыхать.
— Это время понадобится нам для того, чтобы заниматься, Рон, — указала Эрмиона — они уже выбрались в коридор.
— Да, но только не сегодня, — откликнулся юноша. — Сегодня нас ждёт безделье.
— Стой! — Эрмиона вдруг резко выбросила вперёд руку и задержала четвероклассника, который пытался протиснуться мимо, крепко сжимая кислотно-зелёный диск. — Клыкастые Фрисби запрещены. Дай сюда! — строго потребовала она. Мальчик мрачно вручил ей огрызающуюся Фрисби, поднырнул под вытянутой рукой Эрмионы и побежал догонять своих друзей. Рон подождал, пока он скроется из виду, а затем отобрал Фрисби у Эрмионы.
— Отлично! Я всю жизнь о таком мечтал.
Протесты Эрмионы были заглушены громким смехом: Лаванде Браун, видимо, слова Рона показались необычайно остроумными. Продолжая хихикать, она обогнала их и через плечо бросила взгляд на Рона. Он самодовольно ухмыльнулся.
Потолок Большого зала был в это утро безмятежно-голубым, подёрнутым лёгкими пушистыми облачками — один в один с небом, кусочками видневшимся меж переплётов высоких окон. Поедая кашу и яичницу с беконом, Гарри и Рон рассказали Эрмионе о смутившем их разговоре с Хагридом.
— Но он же не может всерьёз полагать, что мы продолжим заниматься Уходом за волшебными животными! — воскликнула девушка поражённо. — Разве кто-нибудь из нас когда-либо проявлял к этому… ну хоть какой-то энтузиазм?
— Вообще-то да, — заметил Рон, проглотив желток. — Мы же старались на занятиях больше всех, потому что любим Хагрида. А он решил, будто мы любим этот дурацкий предмет. Как думаете, кто-нибудь пойдёт к нему на Т.Р.И.Т.О.Н.ы?
Гарри и Эрмиона промолчали, впрочем, ответ был очевиден и так. Они прекрасно понимали, что никто из однокурсников не захочет продолжать занятия по Уходу за волшебными животными, и поэтому весь завтрак смущённо избегали взгляда Хагрида, а когда тот несколькими минутами позже вышел из-за учительского стола и весело помахал им рукой, друзья ответили ему тем же, хотя и ощущали себя при этом крайне неловко.