Рэйко уловила нотки оправдания в сумбурной речи и ощутила укол ревности. «Неужели Сано, как другие мужья, завел любовницу? И кого? Монахиню? Ерунда!»
Устыдившись подозрения, Рэйко сказала:
— Прости. Я не хотела расстраивать тебя.
Сано кивнул, принимая извинения. Он сравнивал клочок, найденный в жаровне, с письмом из личного досье Коноэ.
— Почерк совпадает. Значит, все-таки Коноэ — автор записки, которую ты нашла. А вот еще любопытный документ, слушай: «Я, ткач Наканэ, согласен продать мой дом в Нисидзине досточтимому Левому министру Бокудэну Коноэ». Здесь нарисован план дома, в который тебя водила госпожа Дзёкио. Значит, и дом принадлежит Коноэ. — Сано одарил Рэйко быстрой, вымученной улыбкой и вновь обратился к бумагам. — Возможно, Дзёкио не убийца и мы можем доверять ей.
— Хвала богам, — откликнулась Рэйко, испытывая неудобство от того, что вынуждена утаивать от мужа любовную связь Дзёкио с Левым министром. «А вдруг и Сано что-то от меня скрывает?»
— Надеюсь, вы не будете возражать, если я продолжу работу? — сказала Дзёкио. — Какие бы несчастья ни преследовали нас, мы должны соблюдать ритуалы Обона.
— Пожалуйста, работайте, — ответил Сано.
Дождевые окна в буддистской часовенке в имении отрекшегося императора были подняты; утренний ветер заносил в комнату горьковатый привкус дыма. В нише на помосте сидел в окружении золотых цветков лотоса позолоченный Будда. В каждом из многочисленных узких углублений ниши располагались столик с вазой для цветов, курильницы благовоний и поминальный алтарь в виде шкафчика. С потолка свисали непременные атрибуты Обона: переплетенные полоски белой бумаги, игрушки, некогда принадлежавшие умершим детям, и маска бога счастья Отафуку.
Перед алтарем лежало татами. Дзёкио опустилась на колени и развязала шнурок, скрепляющий стопку соломенных циновок. Сано отметил, что его неожиданный визит совершенно не смутил Дзёкио. Она в вежливых выражениях согласилась на беседу и, похоже, не имела ничего против того, чтобы побыть с ним наедине, однако ждала, когда он заговорит первым.
— Где вы были во время убийства, произошедшего три дня назад?
Дзёкио принялась подкладывать циновки под алтари. Сано подумал: «Едва ли кто-нибудь стал бы тратить силы, обучая эту бесчувственную женщину киаи».
— Не могу вспомнить, — сказала Дзёкио.
— Но ведь что-то же вы помните? — удивился Сано.
— К сожалению.
— Убийство произошло в полночь, — подсказал Сано.
Она взглянула на него исподтишка:
— Я правда не знаю.
«Интересно, зачем она разыгрывает дурочку? — подумал Сано. — Почему не сочинит что-нибудь правдоподобное?»