Первой очнулась госпожа Ниу.
— Немедленно иди к себе в комнату, Мидори, — сказала она с ледяным спокойствием, но выражение лица у нее не изменилось.
Не взглянув на Сано, опустив голову, Мидори побежала по дорожке из сада.
— Что касается вас, ёрики Сано, — продолжила госпожа Ниу, — советую немедленно покинуть имение. И больше здесь не появляться.
Сано услышал за спиной шаги и оглянулся. К нему спешил возмущенный охранник.
— Уведите его, — приказала хозяйка.
Сано позволил охраннику выполнить приказ. Он чувствовал себя гадко и глупо. Просто смешно! После всего, что ему довелось испытать, он разрушил карьеру, пойдя на поводу у капризной девчонки!
Однако оказавшись на улице, Сано пожалел, что не услышал рассказа Мидори, не получил факты, которые убедили бы Огю в необходимости расследования. Нужно рискнуть и еще раз поговорить с Мидори. Но сначала навестить семью Нориёси.
Мидори промчалась через сад и взбежала по лестнице к двери, ведущей на женскую половину особняка, где располагалась ее спальня. Но вместо того, чтобы войти, она остановилась и поежилась от холода. Затем, быстро приняв решение, она сняла сандалии на деревянной подошве. Держа их за ремешки, девушка в носках с отделенным большим пальцем легко пробежала вдоль веранды мимо ряда дверей, расположенных под нависающим скатом крыши.
На миг она задержалась у открытого окна. Во внутреннем коридоре судачили служанки. Мидори пригнулась и прошмыгнула под окном, чтобы ее не заметили. За углом, сквозь тонкую бумагу на окнах опять прорывались женские голоса: это наложницы отца сплетничали со своими служанками, приводя себя в порядок или занимаясь вышивкой. Где-то плакал младенец. Кто-то играл на самисэне и вдруг прекратил.
— Нет, нет! — услышала Мидори горестный возглас учителя музыки младшей сестры. — Чересчур быстро!
Опять послышалась мелодия, на этот раз она звучала медленнее. Мидори проскользнула мимо музыкальной комнаты, радуясь тому, что дети заняты и не могут увязаться за ней.
Наконец она достигла цели — двери в северном конце женской половины. Девушка отодвинула дверь и осторожно выглянула в коридор — пусто. Она быстро пробежала по нему и скользнула в спальню Юкико, куда госпожа Ниу строго-настрого запретила кому бы то ни было входить.
Мидори закрыла дверь и осмотрелась. Окна были затворены, лишь тусклый свет проникал в комнату из коридора. Мидори с трудом различала серебряные листья на белых обоях. Она почувствовала озноб, но холод виноват был в этом лишь отчасти. Девушку трясло от страха. Чтобы немного согреться, она обхватила себя руками.