Прежде чем Сано успел назвать себя, торговец воскликнул:
— Вот оно что! Почему же вы сразу не сказали? — Понимающе кивнув, он повлек Сано в дальний конец комнаты. — Печально, что большой художник Нориёси покинул этот мир. Однако у меня хранятся его последние работы. Лучшие работы, должен признать. Вам нравится? Да?
Сано тут же понял, каким образом зарабатывает деньги художественная компания Окубаты. Она сбывает фривольные рисунки избранным клиентам, пейзажи не более чем маскировка. На эротических картинках некая парочка предавалась любви во всех мыслимых позициях. В спальне: мужчина на женщине. В саду: женщина с раздвинутыми ногами сидит на дереве, а мужчина, стоя, входит в нее. Порой при их страсти кто-то присутствовал, например служанка, которая помогала любовникам, или зевака, припавший к окну. Нориёси рисовал одежду, обстановку и части тела в мельчайших деталях. На одной большой гравюре он изобразил лежащего на полу самурая. Мечи рядом, кимоно распахнуто, огромная красная плоть обнажена. Возле самурая — голая девица. Стихи растолковывали происходящее:
Несомненно, несомненно
Всей душой они
Отдаются любви...
Лаская ее
Драгоценную калитку и держа
Руку, чтобы заставить взять его
Нефритовый ствол...
У какой девы лицо
Не зардеется, а сердце не забьется быстрей?
Гравюры Нориёси затмевали по качеству работы, выставленные у входа в галерею. Цвета естественны и гармоничны, исполнение выше всяческих похвал. В гравюрах было чувственное изящество, несвойственное обычным пошлым рисункам. Сано невольно ощутил возбуждение.
— Быть может, творения Нориёси помогут вам в романтических предприятиях.
Эта фраза выбила Сано из мечтательного состояния. Окубата или очень тонкий шутник, или совершенно безмозглый дурак, если не понимает, как его замечания могут подействовать на клиента. Отвернувшись от гравюры, Сано резко бросил:
— Не ваше дело. Я здесь не для того, чтобы покупать.
Он представился и с некоторым удовлетворением заметил, что лицо Окубаты побледнело: родимое пятно будто засветилось. Взгляд метнулся к картинкам. Круглой красный печати цензора не было. Ясно, товар контрабандный, продажа и хранение незаконны.
— Меня не волнует ваша торговля, — поспешно добавил Сано. — Расскажите о Нориёси.
Краска вернулась на лицо Окубата.
— Если смогу, господин. Задавайте любые вопросы. — Он с облегчением выдохнул.
Дабы окончательно успокоить хозяина и не выдать опасных подозрений, Сано начал с простого вопроса:
— Как долго Нориёси работал на вас?
— О, совсем не долго. — Любитель Клубнички бесхитростно улыбнулся.