Достигнув Египетского крыла, она поздоровалась с Людвигом, который составлял подробное описание и делал рисунки нового саркофага. Это новое приобретение заняло почетное место в большом рабочем помещении, которое вначале предполагали отдать под бальный зал. Как всегда в комнатах, где хранились хрупкие памятники древности, было темно, и Людвиг работал при свете лампы. Он показал ей свои рисунки. Она заметила, что его бледные, испачканные чернилами руки дрожат.
— Людвиг, вы хорошо себя чувствуете? — Людвиг вытер пот с подбородка, свернул большой лист с рисунком и покачал головой.
— Огорчительные новости. Да, огорчительные. Вчера вечером я разговаривал с двоюродным дедом, и он сказал, что оставит свою коллекцию вам. — Людвиг опустил свои плечи даже ниже, чем обычно, и, казалось, сейчас расплачется.
— О нет Мы лишь говорили о том, чтобы сделать ее основой музея. Я думала, вы будете его хранителем.
— Да, но вы знаете, что дед может повернуть дело по-своему. И мои родители будут довольны Они постоянно мне твердят, что я должен бросить свои занятия наукой. Мать говорит, что мне все равно придется это сделать, когда дед умрет, и что я являюсь наследником Трешфилда. Но это только выводит деда из себя. Джорджиана достала очки из кармана фартука и надела их. Подвинув очки повыше на переносицу, она с сожалением посмотрела на Людвига.
— Мне очень жаль, — сказала она. — Я поговорю с ним. Я совсем не этого хотела. — Она провела рукой в воздухе, указывая на большое количество предметов, которые их окружали. — Мы с вами не сможем обеспечить всем этим вещам ухода, в котором они нуждаются. Вы знаете, Людвиг, что некоторые папирусы быстро разрушаются.
Людвиг кивнул своей по форме похожей на капусту головой и ласково улыбнулся ей.
— Я стараюсь работать быстрее. О Боже мой, да и я, право, совсем не против того, чтобы эта коллекция досталась вам. Мы с вами будем продолжать работать с ней, правда?
— Конечно, но я все равно поговорю с Трешфилдом. Он не должен играть с вами. Вы этого не заслуживаете.
— Я не знал, что это игра. — Людвиг прищурился в тусклом свете, встал и опустился на колени перед саркофагом из красного гранита. — Я этого не замечал. Посмотрите, Джорджиана, как красиво вырезаны крылья этих богинь.
— Да, Людвиг, очень красиво.
— Я должен убедить деда нанять хорошего фотографа, чтобы он снял все это Мои рисунки едва ли можно назвать удовлетворительными.
Она оставила Людвига с намерением поговорить относительно него с мистером Трешфилдом. Граф обещал не принимать никаких решений, касающихся коллекции, без участия Людвига. Отвратительный старый лгун.