Зверь поднял голову, задрал морду к небу и завыл. Он услышал звук из глубин своего чрева, похожий на слабое рычанье. Этот звук встряхнул его и вернул к реальности.
…Джослин закончил разливать коньяк. Кажется, никто не заметил его состояния. Он стряхнул пепел с сигары.
Он остался жив — благодаря лейтенанту Чеширу. Так что же?! Большинству старших офицеров удалось выжить! В Скатарском госпитале Джослин лежал рядом с раненым сержантом Поукинсом. Той ночью Джослин был в бреду — такое может быть с каждым! — а он вошел в палату и задушил Поукинса. Джослин не помнит ничего. Да, да! Он сам говорил об этом! Но если когда-нибудь его друг, первый верный друг, вспомнит это, он будет рядом, он будет начеку!
Надо наблюдать, наблюдать, наблюдать…
Лайза, осторожно ступая, поднялась по лестнице. Она решила все же выполнить свой план, но при этом всячески избегать встреч с виконтом. Не видя его почти два дня, она вознамерилась рискнуть и еще раз обыскать его комнаты. Сейчас в библиотеке заседал политический комитет, и виконт находился там.
Когда приглашенные на заседание входили и Чоук вместе с лакеями помогали им раздеваться, забирая их пальто и перчатки, она увидела всех их воочию. Они прибыли все как один, почти одновременно, и никогда она не видела еще такой шикарной шеренги молодых мужчин. Они были похожи на кавалерийских лошадей, все подтянуты, выхолены, мускулисты.
Лайза подошла к двери гостиной виконта и быстро проскользнула внутрь. Она знала, что Лавдэй сейчас у себя в комнате. Огонь горел в камине, другого света не было. Где же она находилась в прошлый раз, когда этот ужасный человек застал ее? Ах да, у камина!
Подойдя к камину, Лайза погрела руки — закоченевшими пальцами она не смогла бы обследовать Веджвудский фарфор. Размяв пальцы, она вспомнила, что в прошлый раз уже осмотрела Веджвудскую амфору и кубок. Поэтому она обеими руками подняла с камина третий антикварный сосуд, напоминавший флакон.
Крышка сосуда соединялась золотой цепью с горлышком. Она открыла ее и заглянула вовнутрь, но там ничего не было видно. Затем она сунула указательный палец вглубь и тотчас же за что-то задела. Перебирая пальцами, она с трудом достала из флакона какую-то бумажку. Это была скрученная в рулон записка. Наконец-то! От радости она чуть было не выронила флакон на пол. Она закусила верхнюю губу и осторожно поставила вазу на камин. Дрожащими пальцами раскрутив записку, она прочитала ее.
Каково же было ее разочарование! Там были только имена и фамилии. Не думала ли она, что здесь будет исповедь виконта?! А впрочем, записка, должно быть, важна, иначе виконт не стал бы ее прятать.