Жертвоприношение

Смерть всегда была рядом. Ева сталкивалась с ней днем, ночью смерть приходила во снах, можно сказать, она стала частью ее жизни. Ева ее слышала, знала на ощупь. И умела смотреть в ее мрачные и мудрые глаза, не отводя взгляда. Она понимала: смерть – опасный противник. Одно неверное движение – и ты проиграла.

Все-таки десять лет в полиции…

Сейчас Ева Даллас опять смотрела в глаза смерти, которая на сей раз забрала одного из ее соратников.

Фрэнк Вожински был хорошим, опытным полицейским. Из настоящих работяг. И очень приятным в общении. Никогда не ныл, не возмущался по поводу дерьма, которое в полицейской столовке выдавали за еду, не жаловался на множество инструкций и отчетов, в которых приходилось копаться. “И на то, что ему было шестьдесят два, а дослужился он только до сержанта", – подумала Ева.

Она пристально смотрела на покойного. Фрэнк был полноват, волосы седые и изрядно поредевшие. Сейчас в гробу он походил на мирно усопшего средневекового монаха.

Фрэнк Вожински прошел через множество передряг, но в отличие от многих своих ровесников не любил о них вспоминать. Никогда не рассказывал о крупных полицейских акциях, в которых участвовал, о кровавых разборках. Зато любил показывать фотографии своей семьи – жены, детей, внуков. Любил соленые шуточки, болтал о спорте, питал пристрастие к хот-догам с острым соусом.

«Добрый и хороший человек, – подумала Ева. – По таким всегда горюют искренне. Да, пожалуй, трудно вспомнить хоть одного человека из знавших Фрэнка, кто бы его не любил».

– Черт подери!

Ева обернулась и положила руку на плечо подошедшему к ней человеку.

– Мне очень жаль, Фини.

– Было бы легче, если бы он умер на посту. Сказали бы себе – мол, что поделаешь, такая у нас работа. А так… – Фини покачал головой, в его больших, по-собачьи доверчивых глазах стояла тоска. – Умер дома, сидя в кресле у телевизора. Сердце остановилось. Это не правильно, Даллас!

– Знаю. – Ева обняла его за плечи и отвела в сторону.

– Он меня учил. Приглядывал за мной, когда я был новичком. Ни разу не подвел, – говорил Фини с неподдельной болью, – За всю свою жизнь Фрэнк никогда никого не подводил.

– Знаю, – повторила Ева, потому что больше сказать было нечего. Она привыкла к другому Фини – суровому, сдержанному – и сейчас, видя его в горе, просто не знала, как себя вести.

Ева провела его сквозь толпу пришедших попрощаться с усопшим. Зал был полон – многие полицейские пришли с семьями. А там, где собираются полицейские, всегда можно найти кофе. Она налила чашку и протянула ее Фини.

– Не могу поверить. В голове не укладывается. – Он прерывисто вздохнул. Горе свое Фини не умел и не хотел скрывать. – Я еще не говорил с Салли. Жена с ней, а я... никак не могу заставить себя пойти.