Губы Ривы задрожали, глаза вновь наполнились слезами.
— Потому что я не помню! Никак не могу вспомнить…
Она закрыла лицо руками и разрыдалась. Ева решила, что на первый раз хватит, и отправилась за Каро.
— Посидите с ней, — попросила она. — Я сию же минуту приставлю к вам охрану. Таковы правила.
— Вы ее арестуете?
— Я еще не приняла решения и не отдала приказ. Она готова к сотрудничеству, и это говорит в ее пользу. Вам лучше бы привести ее сюда и побыть в этой комнате, пбка я не вернусь.
— Хорошо. Спасибо вам.
— Пойду принесу походный набор из машины.
— Я принесу, — предложил Рорк, выходя из кабинета вместе с ней. — Что ты думаешь?
— Я ничего не думаю, пока не опечатаю и не изучу место преступления.
— Лейтенант, вы думаете всегда!
—Не мешай мне делать мою работу. Если хочешь помочь, направь наверх мою напарницу и команду экспертов, когда они прибудут. А до тех пор не путайся под ногами, а то все испортишь.
— Скажи мне только одно: должен ли я посоветовать Риве связаться с адвокатом?
— Это ты меня спрашиваешь? Хорошенькое дельце! — Ева выхватила у него из рук походный набор. — Я коп, так дай мне возможность побыть копом. Остальное сам сообразишь. Черт знает, что такое!
На ходу распечатывая набор, Ева поднялась наверх, рывком вытащила баллон изолирующего спрея и обработала руки и башмаки. Затем она прицепила микрофон к лацкану и принялась за работу.
Она уже дошла непосредственно до тел, когда до нее донесся скрип половицы. Ева стремительно повернулась, готовая дать отпор любому вмешательству, но осеклась при виде Пибоди.
Ей еще предстояло привыкнуть к тому, что ее бывшая помощница больше не топает в форменных полицейских башмаках. Теперь Пибоди была в удобных кроссовках и передвигалась практически бесшумно. «Прямо как привидение», — с досадой подумала Ева.
Очевидно, она запаслась кроссовками всех цветов радуги, включая горчично-желтый, под стать жакету, надетому на ней сейчас. И тем не менее, несмотря на кроссовки и жакет, на черные брючки-дудочки и блузку с глубоким круглым вырезом, Пибоди сумела сохранить отглаженный и накрахмаленный вид, подобающий полицейскому. Ее квадратное лицо, обрамленное подстриженными «под пажа» темными волосами, было серьезным и встревоженным.
— Быть убитым в голом виде — вдвойне оскорбительно, — заметила Пибоди.
— А еще хуже — быть убитым в голом виде с чужим мужем или с любовницей.
— Так вот что тут, оказывается. Рапорт был скуп на детали.
— Я намеренно не сообщала деталей. Убитый — зять секретарши Рорка, а ее дочь в настоящий момент является главной подозреваемой.