– Нет, я хочу с тобой. Я хочу побыть в тебе.
Руки ее дрогнули. Она резко вскинула голову, но Грей лежал с закрытыми глазами и сонно улыбался.
– Тише, – прошептала Бриана. – Спи, спи.
Она заботливо укрыла Грея одеялом, убрала с потного лба волосы и ушла, оставив его оглашать стены одиноким богатырским храпом.
***
Как и следовало ожидать, наутро начались страдания. Грей понимал, что за невоздержанность надо платить, и был готов к этому. Но все-таки оказаться в аду из-за одной-единственной попойки – это чересчур!
Голова его раскалывалась надвое. Снаружи, правда, это было незаметно. Чему Грей от души порадовался, когда дополз до ванной. Вид у него был потрепанный, но не истерзанный. Судя по всему, голова треснула изнутри.
Если так, то к закату он будет мертв.
Глаза заплыли и горели адским огнем. Во рту было так гадко, что даже описать невозможно. А в животе начались колики, словно с кишками случился нервный припадок.
У Грея закралась надежда, что, может быть, судьба будет к нему благосклонна и ему удастся умереть, не дожидаясь заката.
Поскольку рядом никого не было, Грей стонал, не стесняясь. Ей-богу, все его тело пропиталось запахом виски.
Он осторожно, как старый-престарый дед или одноногий инвалид, вылез из ванны и обернул талию полотенцем. Как бы избавиться от зловонного «выхлопа» изо рта?
Переступив порог спальни, он охнул и закрыл глаза руками – от яркого света они чуть было не вылезли из орбит. Ну что за садисту пришло в голову раздвинуть шторы?
Глаза Брианы тоже полезли на лоб, но не от боли, а от изумления. Она замерла, не в силах отвести глаз от Грея, на котором, кроме набедренной повязки из полотенца да нескольких капель воды, оставшихся после мытья, не было ровным счетом ничего.
Какая… какая потрясающая фигура! Именно потрясающая, точнее слова не подобрать. Стройная, мускулистая… Бриана неожиданно поймала себя на том, что-она с трудом сглатывает слюну.
– Я… я принесла тебе завтрак, – пролепетала она; – Ты, наверное, неважно себя чувствуешь.
Грей осторожно раздвинул пальцы и поглядел в щелочку на Бриану.
– Значит, это не божья кара? – прохрипел он, но прокашляться, чтобы прочистить горло, не решился: кто знает, может, от этого он вообще навсегда лишится голоса. – А я, было, подумал, что господь хочет покарать меня за грехи.
– Нет, это всего лишь я. С овсянкой, гренками и кофе.
– Кофе! – молитвенно произнес Грей. – А ты не могла бы налить его?
– Ну конечно. А еще я принесла тебе аспирин.
– Аспирин. – Грей чуть не разрыдался. – Пожалуйста… аспирин…
– Да, его лучше принять перед едой. – Бриана протянула ему пару таблеток и стакан воды. – У Рогана вид не менее плачевный, – добавила она, с трудом удерживаясь от того, чтобы погладить мокрые курчавые волосы Грея. – А дядя Найл как огурчик.