Выйдя из машины, они направились к обшарпанному зданию, над дверью которого тускло светилось изображение пивной кружки с выливающейся через край пеной. «Бру» делал деньги в основном на дешевом пиве не первой свежести с тухлыми орешками. Его завсегдатаями были неудачливые владельцы маленьких аттракционов и служащие мелких фирм с лицензионно ограниченным полем деятельности. Любили посидеть здесь и пробивные дельцы, которым было нечего пробивать.
В баре стоял спертый дух, раздавалось негромкое гудение голосов. Несмотря на плохое освещение, некоторые из посетителей все же разглядели вошедших и тут же отвели глаза. Даже если бы рядом с ней не было Пибоди в униформе, в Еве все равно можно было бы сразу узнать копа. Она держалась с чуть заметной напряженностью, в которой чувствовалась привычная готовность к любому повороту событий. Взгляд ясных карих глаз, который скользил по помещению бара и по лицам, был твердым, спокойным, сосредоточенным и подмечал все, не выражая при этом никаких эмоций.
Только несведущий в здешних криминальных нравах мог увидеть в ней обычную посетительницу, всего лишь женщину с коротко стриженными темно-русыми волосами, с узким лицом и ямочкой на подбородке. Большинство же из тех, кто часто посиживал в «Бру» и обитал или промышлял поблизости, чуяли полицию за километр. В данном случае им было все равно, кто вошел – мужчина или женщина. Для них это был прежде всего коп, а в юбке или в брюках – неважно.
Ева довольно быстро увидела Рацо за одним из столиков, хотя его заостренное лицо грызуна в тот момент почти полностью погрузилось в огромную кружку с пивом. Пока она шла к этому столику, позади слышался скрип осторожно отодвигаемых подальше стульев, а у нее на глазах несколько пар плеч инстинктивно ссутулились. «Здесь за каждым есть какой-то грешок», – рассеянно подумала Ева и, подойдя к Рацо, одарила его широкой улыбкой:
– Вижу, эта тошниловка не изменилась, да и ты, Рацо, – тоже.
Он издал хриплый смешок, но его взгляд беспокойно забегал по отутюженной униформе Пибоди.
– Зря ты приволокла с собой подмогу. Черт возьми, Даллас, я думал, мы с тобой дружбаны.
– Мои дружбаны регулярно моются. – Ева показала Пибоди глазами на стул, потом села сама. – Это мой человек, Рацо. Не дергайся.
– Да слыхал я, что ты взяла себе щенка поднатаскать. – Он выдавил из себя нечто вроде улыбки, обнажив нечищеные зубы. – Все нормально. Раз она твоя, то все в порядке. Я ведь, энто, тоже твой, хе-хе. А, Даллас? Мне ведь везет, правда?
Когда подошла официантка, Ева взглядом дала ей понять, что услуги пока не требуются, и обратилась к Рацо: