— А я думаю, она заморозила его своим ледяным взглядом.
Обри хмыкнула:
— Много ты понимаешь в женщинах! В тихом омуте черти водятся.
Может, и так, подумал Сет, с трудом влезая в свою машину — все тело ныло, он был грязным с головы до ног. Неплохо бы съесть пиццу, подумал Сет. Ехать домой только затем, чтобы принять душ, а завтра с утра опять возвращаться в город, в мастерскую, ему не хотелось.
Лучше переночевать в мастерской и помыться там. Он еще застанет Дрю в магазине и попробует уговорить ее пойти с ним просто за компанию, по-дружески, в пиццерию.
Сет вошел в мастерскую и почувствовал, что наступил на что-то. Он наклонился и поднял свернутый листок бумаги, который, очевидно, Дрю просунула под дверь.
Это была коротенькая записка:
Десяти тысяч мне пока хватит. Я с тобой свяжусь.
Сет со злостью скомкал листок. Глория Делаутер опять здесь! Он не ожидал, что она разыщет его так быстро. Ему нужно было время, чтобы наконец-то решить, что же делать дальше. Ну что ж, за десять тысяч он это время купит.
Не было такой суммы, с которой он пожалел бы расстаться, лишь бы больше никогда не видеть своей матери.
На это она и рассчитывала.
Он сидел на пристани и удил рыбу. Наживкой был кусочек сыра бри, который дала ему Анна. Солнце уже совсем по-летнему пригревало спину.
И тут он услышал, как залаяла собака, а потом — как она бежит по дощатому настилу. Сет даже не обернулся, когда собака холодным носом ткнулась ему в щеку, а просто поднял руку, чтобы она примостилась у него под боком. Когда у тебя тяжело на душе, всегда легче, когда рядом собака. Но собаке, которая от радости била хвостом и лизала Сета в щеку, этого было недостаточно.
— Ну ладно, успокойся, — начал он и осекся.
Это была не собака Камерона, а его собственная, Несмышленыш, который умер у него на руках пять лет назад.
Теплая шерсть, холодный нос, мокрый язык. Как же такое возможно? Несмышленыш еще раз радостно гавкнул и улегся, очень довольный, на колени к Сету.
— Вот он ты, дурачок, — бормотал Сет. — Как же я по тебе скучал! — Он бросил удочку и принялся ласкать собаку.
Откуда-то протянулась рука и успела схватить удочку, не дав ей свалиться в воду.
— Не хотелось бы терять такую изысканную наживку, — сказала женщина, усаживаясь с ним рядом. — Мы подумали, что Несмышленыш поднимет тебе настроение. Что, не клюет?
— Нет…
Слова застряли у него в горле, когда он взглянул на нее. Он много раз видел это лицо на фотографиях. Высокая, худая, с веснушками, разбросанными по носу и по щекам. На ней была бесформенная шляпа цвета хаки, из-под которой выбивались непослушные рыжие волосы, тронутые сединой. А уж ее темно-зеленые глаза ни с какими другими не спутаешь!