— Везет — не везет, — прошептал он.
— Что? — спросила Света.
— Да так. Ничего.
— Надька звонила. Говорит, что только через месяц приехать сможет, — начала рассказывать новости Света. — Бабушка с ней не справляется уже. Характер у девчонки упрямый. В кого бы?
— В меня, — улыбнулся Ушаков.
— Вот именно, в тебя… Кстати, у нас кран в ванной потек. Надо все менять. Квартира не ремонтирована уже сколько?
— Давно.
— Мы займемся когда-нибудь ею займемся, — вновь улыбнулся он, вдруг остро осознавая, насколько хорошо жить. Он вновь начинал ощущать прекрасный вкус этой жизни, которую подарил ему не пожелавший сработать взрыватель гранаты «Ф-1».
Ушаков огляделся, критически посмотрел на давно не крашенный потолок кухни. Действительно, квартира давным-давно нуждалась в ремонте. Да, летит время, обращая все во прах. То, что считалось важным, вдруг оказывается неважным. То, что было прочным, обращается в труху. Десять лет прошло с того момента, как Светка, перешагнув порог, радостно воскликнула:
— А что, мне здесь нравится!
Это крутая квартира была, когда он ее получал. Номенклатурный обкомовский дом, почти в центре города.
Начальник управления ИТУ Полесской области тогда вручил ключи от квартиры — езжай, посмотри. И он согласился. Понравилось новое жилье. Для беженца — самое оно.
Да, Ушаков ее обменял тогда на согласие идти работать в колонию. На семерку — колонию строгого режима, замом по оперработе, кумом, которому подчинялись одиннадцать оперов. Место считалось гиблое, до его прихода все стонали, что народу не хватает, настолько обстановка тяжелая. А он за год навел порядок, так что ему уже и трех оперов за глаза бы хватило. Уж наводить порядок он умел, потому что отлично знал механизм, который нужно запустить, чтобы дальше все работало само собой. Так что квартиру ему начальник ИТУ дал не зря. Новый сотрудник отработал ее на двести процентов.
Старую квартиру, прямо в центре областного сибирского города, он сдал государству. Сдал, когда бежал из города, перебаламутив предварительно всю область. Там он работал начальником городского розыска. И угораздило его разворошить ту муравьиную кучу. Но так уж получалось у него всю сознательную жизнь — он всегда ворошил кучи с самыми ядовитыми муравьями.
Банда Шлыкова. Сколько на них было трупов? Позже следствие доказало восемнадцать. Убивали бандиты цеховиков, состоятельных людей, деньги крутились по тем временам бешеные, связями сам Шлыков обладал огромными. И давить стали на Ушакова, когда он эту цепочку потащил, так, что он думал — не выдюжить. Его приговорили все, — партийное начальство за то, что в результате расследования пулей вылетел из кресла второй секретарь обкома, боком подвязанный к бандитским деньгам. Приговорили и прокурорские — они не собирались забывать, что слетел с должности зампрокурора области и застрелился прокурор района, изобличенный в коррумпированных связях. Приговорили и блатные. КГБ перехватывал переговоры Шлыкова, который орал: