Действительно, человек в добром здравии и в своем уме вряд ли возведет вон такой, приютившийся около дороги трехэтажный, космически безвкусный, украшенный гипсовой лепниной в самых непригодных для этого местах архитектурный «шедевр» в форме средневекового замка. Его хозяин полировал тряпкой стерегущего ворота безобразного гипсового льва. Он оторвался от своего занятия и проводил глазами «Рено» с русскими номерами и двумя антеннами на крыше.
— Поляки — вроде нас, — будто в такт мыслям Ушакова произнес водитель. — Месяц назад в Варшаве был, машину перегонял. На заправке на три секунды сумку в туалете оставил. И нет ее. Шаромыжники!.. Это разве Европа?!
— Братья славяне, — кивнул Ушаков.
— А девочек на трассе здесь побольше, чем в Полесске, — причмокнул водитель, глядя на оставшуюся за кормой трассовую шлюху. — Ну чего ты руку тянешь? — хмыкнул он. — Руссиш полицай. Ноу бабок… Во, еще одна…
Шлюх здесь вдоль дороги на запад выстроилось куда больше, чем на такой же трассе в Полесской губернии. Их будто расставил какой-то эстет, ровненько, на расстоянии примерно пятьсот метров друг от друга вдоль всей трассы и одел в униформу — белые блузки, короткие юбочки. И все в одной позе — нога вперед, рука поднята — голосуют.
— Вот у немцев — там порядок, — с уважением произнес водитель. — Орднунг. Серьезные люди.
И тут он был прав. Граница с Германией — это переход в другой мир. Как в фантастическом романе — шагаешь в черную дыру и оказываешься на другой планете. Это царство орднунга — благословенного немецкого порядка. Здесь у тебя не сопрут зонт, который ты оставил в автобусе, а будут бежать за тобой через весь город и кричать, что ты его забыл. Тут нет некрашеных домов и кривых, ухабистых шоссе, на которых отваливаются колеса. Тут аккуратные немцы каждое утро моют асфальт перед своим «хаузом», часто шампунем, притом не из-за того, что, как гласит анекдот, они настолько страну загадили, а чисто по причине приверженности на генном уровне к орднунгу. И на оградах палисадничков с розами там висят таблички «частная собственность», что означает — эти розы никакой пьяный дурак не сгребет в охапку, чтобы преподнести своей тоже уже изрядно поддатой даме сердца. Орднунг — суть недостижимой в какой-то своей машинной размеренности, правильной и жутко скучной цивилизации.
Но на сей раз Ушакову не надо было в Германию. Ему нужна была Польша. Ему нужен был маленький двухэтажный отель, где банда Корейца выбивала деньги из морских волков, пробороздивших все моря и ставших жертвами пиратов сухопутных.