— Тебе-то чего, подруга?
— Я боюсь. Понимаешь. Просыпаюсь, и мне страшно. Я не знаю, чем закончится этот день.
— А ты меньше напрягайся.
— Я не могу меньше напрягаться… Я выглядываю в окно, где Арнольд оставил джип, и не знаю, на месте ли он или его опять угнали. Две машины угнали за полтора года, почему бы не угнать третью. Я провожаю его на работу и не знаю, придет ли он обратно. Сороку убили, а я его неплохо знала еще до сигаретных дел. И жену его знаю… И самое страшное, постоянно примеряю все на себя — а как, если бы не его, а моего Арнольда…
— Нет, я тебя, конечно, понимаю…
— Я по ночам просыпаюсь… И мне кажется, что сейчас снова грохот этот услышу. Когда нам в гараж мину заложили полтора года назад. И мне опять страшно… Эти деньги. Опять будет что-то. Я чувствую.
— Когда будет, тогда и будешь голосить, — отмахнулась Вика. Ее оптимизму и жизнерадостному фатализму можно было только позавидовать. И издергавшаяся за последние два года больше, чем за всю предыдущую жизнь, Лена ей завидовала, поскольку сама так легко жить не умела. После взрыва ее гаража, когда Арнольд чудом остался жив, у нее начала дергаться щека. Чуть разволнуется — дергается.
Вика выбросила соломинку и одним махом проглотила коктейль. Потом оглянулась.
— Во, королева, — хохотнула она. — Собственной персоной.
Инесса Глушко неторопливо вошла в помещение. На ней был вызывающе открытый купальник. Миниатюрная, с черными пышными волосами, красивая, смуглая, лицо с правильными, чуточку восточными чертами, она выглядела очень эффектно. Оглянулась лениво, завидев двух подруг, помахала им снисходительно и торпедой вошла в воду бассейна. Ее движения были сильные и отточенные.
— Чего она сюда ходит? — усмехнулась Вика. — Тут мужиков нет. Не с кем рога Глушаку наставлять.
— Наставляет, думаешь? — озабоченно спросила Лена.
— А ты на нее посмотри. Она что, может не вырастить своему благоверному такие красивые, тяжелые, разветвленные рога? Как, по-твоему?
Лена пожала плечами и сказала:
— Моя знакомая ее вчера видела у ювелирного на Энгельса с каким-то мужиком.
— Да? — ударила в ладоши Вика. — Трахалыцик новый.
— Может, и нет ничего, — с сомнением произнесла Лена.
— Да есть. Точно есть.
— Ха, — повеселела Лена. — Представляешь, что будет, если Глушак узнает?
— Ну и чего?
— Прибьет ее. А, Вика?
— Еще неизвестно, кто кого. Такая скорпионка. Двух мужей к тридцати годам пережила. Думаешь, третьего не переживет?
— Чего-то мы не о том заговорили.
— О том, о том. Посмотри, шалава выплыла, — кивнула Вика на Инессу, будто досадуя на то, что та не потонула.