— О, безусловно, свободен. Разумеется, разумеется.
Лукас вышел из комнаты, твердо решив снять с себя все обвинения.
Окружающие, вскоре после того как ознакомились с характером, если не с содержанием этого таинственного послания, вернули добрую славу тому, кто написал его, в то время как мнимый ореол геройства его получателя был разрушен.
Да, с этого часа Свинтон перестал быть гордым орлом в глазах обитателей Ньюпорта. Он даже не был больше ястребом — голуби перестали его бояться. Но глаза его все еще были обращены на птицу в роскошном оперении — гораздо более роскошном, чем у других, — за такое стоило даже положить свою жизнь!
ГЛАВА XXII. ЗАГОВОР МОНАРХОВ
Революционная буря, которая сотрясла троны в Европе в 1948 году, была всего лишь одним из бунтов, регулярно происходящих каждую половину века, когда притеснение достигало такого критического уровня, который нельзя уже было терпеть.
Ее предшественница 1790 года, пройдя полосу времен успеха, чередующегося с мрачными провалами, была наконец подавлена в сражении у Ватерлоо, где и была захоронена ее безжалостным палачом-могильщиком Веллингтоном.
Но мертвец снова вышел из могилы; и, прежде чем хладнокровный янычарский деспотизм окончательно победил, эти палачи увидели, как призрак убитой ими Свободы воскрес и снова стал угрожать коронованным тиранам, которым эти вассалы так верно служили.
Дело не ограничилось угрозами — многие из монархов были свергнуты. Слабоумный император австрийский вынужден был бросить свои капиталы и бежать, так же, как и правитель — король Франции. Слабый Вильям в Пруссии был взят за горло своими многострадальными подданными и вынужден был, став на колени, даровать Конституцию.
Сложившаяся ситуация заставила и мелких корольков последовать этим примерам; в то время как Папа, тайный их сторонник, был вынужден отказаться от Ватикана, этого средоточия политического и религиозного позора, в пользу красноречивого Маззини и завоевателя Гарибальди.
Даже Англия, глубоко безразличная к свободам и реформам, дрожала от возгласов чартистов.
Каждый из коронованных монархов Европы испытывал страх и крушение планов своего господства, и некоторое время казалось, что Свобода уже не за горами.
Увы! Это было не более чем мечтой, недолговечной и мимолетной, которая сменилась долгим кошмарным сном, более тяжелым и ужасным, чем до обретения этой мечты.
Пока борцы за Свободу поздравляли друг друга с кратковременным успехом, разбитые ими путы были восстановлены, и, более того, были изготовлены новые цепи с целью сковать их как можно быстрее. Королевские кузнецы работали не покладая рук, в глубокой тайне, подобно вулкану, готовящему в своих недрах новое извержение.