Джей отошел на несколько шагов от двери и, подождав, пока Курт пройдет мимо него, вернулся к палате Линны. Миссис Боумонт все еще продолжала читать лекцию.
— Я пока ничего не говорила Сэму, но все это могло случиться если не сегодня, так завтра. Я хочу, чтобы ты подумала о том, чтобы после замужества остаться жить дома. Иначе доведешь до могилы отца. Он ведь так переживает за тебя.
— Всякое случается, Алис Файе. Я, наверное, одна слепая на всю больницу.
— Я как раз об том и веду речь. Ты только посмотри, какие ужасные вещи случаются даже с теми людьми, кто видит. Даже зрячих в жизни подстерегают сотни опасностей. Что же говорить о слепых! Может быть, теперь ты будешь более осторожна?
— Я постараюсь Алис Файе.
— Конечно, дорогая.
Джей посмотрел на часы. Был полдень. За время разговора эти двое совершенно измучили ее. Казалось, она больше страдала от их присутствия, чем от физической боли.
Спустя несколько минут после ухода Алис Файе, Джей проскользнул в палату и замер у двери. Девушка выглядела подавленно-растерянной. Ее лицо опухло, под глазами синели огромные круги, на лбу лежал пузырь со льдом. Когда она поправила его рукой, Джей заметил огромную, с кулак, шишку.
— Кто здесь? — тихо спросила Линна. — Я слышу, здесь кто-то есть.
— Это Джей Спренгстен. Я только хотел убедиться, что с вами все в порядке, и сказать, что мне очень жаль, что так получилось.
— Я понимаю, как сильно вы напугались. Не волнуйтесь, я все объясню отцу…
Он осторожно подошел к ее кровати.
— Послушайте, Линна, я не собираюсь извиняться. У меня и в мыслях не было, что вы слепая. Мы разговаривали с вами двадцать минут и… Я до сих пор не могу поверить, что это произошло. Вы ведете себя так, будто все видите.
— Правда? — ее голос оживился. — Вы не догадались?
— Этого бы не случилось, если бы я знал. Я не обижаю слепых людей.
— М-м-м-м…
На ее лице отразилась боль.
— Держу пари, вы как раз этим и занимаетесь каждый день, — пошутила она, с трудом произнося слова.
— Да, а по воскресеньям даже два раза на день. Она выглядела совсем измученной.
— Мне нужно идти. Я пришел только, чтобы удостовериться, что с вами все в порядке.
— А что, если я попрошу вас не уходить? Самое ужасное, это остаться здесь совершенно одной. Я не выношу больниц.
Он начал возражать, но вдруг понял, что она преувеличила свою усталость, чтобы побыстрее избавиться от матери.
— Сюда нужно налить еще немного воды, — Линна сняла со лба пузырь со льдом и стала нащупывать пальцами звонок, чтобы вызвать сиделку. — Такая огромная шишка, и так болит.
— Я сам, — он взял из ее рук пузырь, отвинтил крышку и налил в него воды из кувшина, стоявшего на прикроватной тумбочке.