Все остальное Сэм уже слышал раньше: осталось приблизительно шесть месяцев, следует подготовить семью. Узнав об этом, он заставил себя ни на что больше не надеяться, ни о чем не думать, не мучиться и постараться относиться ко всему как можно равнодушнее, но доктор Эдгар сумел тонким лезвием забраться под его щит, вскрыть броню и больно вонзить острие прямо в душу. Больше Сэм не мог лгать самому себе.
И в то же время с его сердца словно камень свалился. Вот-вот суждено ему умереть. Другого выбора не осталось. С иллюзиями покончено. Теперь он знал наверняка, ему не придется в последние дни своей жизни влачить немощное существование, стонать от боли и принимать наркотики, истязая близких. Он проклинал себя за то, что настоял на этой последней консультации и потерял целую неделю драгоценного времени, неделю, которую должен был провести дома.
Но что сделано, то сделано. Сожаления и вздохи — пустая трата сил и времени. Он пожал руку доктора.
— Спасибо, что прилетели на день раньше, — сказал Сэм и попросил разрешения вызвать по телефону своего водителя.
Отсюда он отправится прямо в аэропорт, и уже завтра должен оказаться дома. Сейчас ему ничего так не хотелось, как встретиться со своей семьей и убедиться, что с Линной все действительно в порядке после того случая в конюшне.
Чарли сидела на скамейке и раздумывала, что ей делать. Поезд в Чинчиннати ходил каждые полчаса, и вот она была уже здесь, но впереди все равно оставалось еще восемь часов ожидания. Она позвонила по телефонному номеру, указанному на визитке Хартфорда, и автоответчик сообщил ей, что рабочий день начинается в девять. Если бы Чарли была повзрослее, она бы купила билет на самолет и слетала бы куда-нибудь до завтрашнего дня. Да, все сразу станет по-другому, когда она вырастет.
Чарли принялась смотреть на вокзальные часы, заклиная стрелки двигаться побыстрее. Было начало второго ночи — слишком поздно, чтобы звонить домой, все, наверное, уже спят. Кроме того, если они узнают, где она находится, немедленно отправят кого-нибудь за ней, а это будет стоить денег. Чарли никак не могла решить, следует ли ей поискать на ночь комнату или же остаться на вокзале. На улице поднялся промозглый ветер, погода была почти осенней, выходить на холод не хотелось. Она вздрогнула, представив себя бредущей по унылым ночным улицам городка, и подошла к автомату с горячими напитками. Сегодня она разрешила себе промотать пару долларов. Шестьдесят центов полетели в узкую щель в обмен на стаканчик теплого и водянистого какао. Потом Чарли вернулась на скамейку и стала ждать, постоянно поглядывая на часы. Последний раз они показывали начало четвертого.