И тут он заметил нечто такое, чего не было ни на одной голографической модели. Когда корабль поворачивался, то одна сторона его почему-то казалась темнее другой.
Интересно, почему?
Эта мысль вылетела у него из головы прежде, чем заставила ощутить тревогу. Его восхищали гигантские конструкции корабля, идеальная четкость мельчайших деталей, характерная для обзора через многокилометровый вакуум. Мальчик увлеченно искал любимые закоулки, которые представали ему в новом, непривычном виде. Прежде он никогда не забирался слишком далеко по «хребту», разве что во время авантюрных прогулок под руководством Констанцы. После одной из них его и поймал отец. Впрочем, это не считалось серьезным преступлением. Желание увидеть «мертвых» представлялось вполне естественным. Тем более, их местонахождение никто не скрывал.
Разумеется, они не были мертвы — просто заморожены.
Протяженность «хребта» составляла ровно километр — половина общей длины корабля. Вдоль каждой из шести его узких граней размещались по шестнадцать «спальных» модулей — диски, которые крепились к «хребту» гибкой пуповиной. Как нетрудно посчитать, всего девяносто шесть дисков, и в каждом по десять треугольных ячеек, вмещавших по одному спящему и огромное количество аппаратуры поддержания жизнедеятельности. Девятьсот шестьдесят замороженных пассажиров — почти тысяча человек, погруженных в ледяной сон, который будет длиться до прибытия на Суон. Излишне говорить, что спящие были самым ценным грузом корабля и единственной целью его существования. Экипаж из ста пятидесяти человек лишь обеспечивал сохранность спящих и направлял корабль нужным курсом. И снова Небесный убедился, что знает о корабле совсем мало. Как много ему предстоит освоить в будущем, когда он станет взрослым! Даже круг его знакомств состоял из дюжины людей — его специально воспитывали в изоляции. Но скоро он познакомится и с остальными. Отец рассказал, что на борту находятся сто пятьдесят человек. Это что-то вроде магического числа, которое вычислили социологи. Такова средняя численность сельских общин, это число создает лучшие перспективы для достижения внутренней гармонии и общего благосостояния. Оно достаточно велико, чтобы позволить индивидам вращаться при желании в различных кругах — но не настолько, чтобы внутренние течения разорвали единство. В этом смысле Старик Бальказар был племенным вождем, а Тит Хаусманн, с его глубокими знаниями тайных обычаев и постоянной заботой о безопасности населения — главным шаманом или старшим охотником. В любом случае Небесный был сыном человека, облеченного властью. Взрослые называли его отца «каудильо», то есть «большой человек» — и мальчугану было обеспечено приличное будущее. Взрослые открыто говорили, что капитан действительно стал стариком. В силу своей деятельности Старик Бальказар и отец очень сблизились. Капитан всегда был готов выслушать Тита и регулярно обращался к отцу Небесного за советом. Нынешняя прогулка тоже проходила с санкции Бальказара: летательными аппаратами «Сантьяго» не пользовались без крайней надобности, поскольку их потеря была бы невосполнимой.