Но задача переправы, которая казалась мне неразрешимой, Сотником была решена в один момент. По-моему, он даже не задумался, предлагая свой способ. В общем, перебирались мы на левый берег, держась за конские хвосты. Удовольствие на любителя. После безумной тряски в седле — с непривычки я еще и ногу растер о перекрутившееся путлище, а уж сколько раз терял стремя, хватаясь за спасительную переднюю луку, и говорить не хочется, — окунувшись в холодную воду, я пожалел, что Мак Кехта не приколола меня на площади перед «Рудокопом», как грозилась, что стуканец выбрал Этлена, что нож Желвака слишком уж быстро попал мне под руку… Аен Маха никогда не слыла теплой рекой. Она начинала свой путь далеко. Как принято считать, севернее северной оконечности Облачного кряжа, в пустошах, покрытых не тающим даже летом снегом, льдом и круглыми, безупречно окатанными валунами. Впрочем, до ее истоков не добирался никто. Незачем, да и не выживет ни одно живое существо на том лютом холоде. Так что даже в самую жаркую погоду воды Аен Махи несли освежающую прохладу. А тут волей-неволей пришлось искупаться прямо в одежде.
Я терпел, хоть и был готов послать всех и всё подальше. Гелка терпела, но, думаю, восторга от омовения не испытывала. Мак Кехта шипела сквозь стиснутые зубы и тоже терпела. Один Сотник-Глан посмеивался в кудлатую бородищу. А если задуматься, где бы ему набрать привычки через такие водные преграды вплавь переправляться? У них в Пригорье речки узкие и неглубокие, несмотря на то, что холодные и быстрые. Хороший конь с разбегу перепрыгивает. Вот и о конях вспомнил… И до них в моем рассказе черед дойдет.
После переправы мы целый день сушились. Не будешь же в мокрой одежде по лесу ездить. Обогрелись у костров и поехали дальше. Видимо, из жалости к Гелке и мне, совсем никудышному наезднику, Сотник вел отряд шагом.
И слава Сущему Вовне! Полдня рыси — свои первые полдня верховой езды — я буду вспоминать долго. Болели спина и ноги, ломило шею, саднили коленки и почти до крови растертая голень. Кстати, голень мою Сотник назвал мудреным словом — шенкель, а потом долго цокал языком, дескать, как же ты теперь ездить будешь? Ничего. Ногу я себе полечил. Благо наткнулся на редкую в этих местах сосенку и набрал пару пригоршней иголок. На привале заварил их в котелке и после первой же примочки почувствовал облегчение. Боль из прочих частей тела со временем ушла сама. Я понимаю, так бывает после любой непривычной работы, и езда на лошади в этом отношении ничуть не хуже и не лучше рытья ям, например, или рубки леса.