Перед моими глазами возвышались тщательно отшлифованные гранитные монолиты, установленные стоймя, по кругу. Один, два, три… Дюжина играющих блестками слюды, серовато-розовых камней.
Что я тут делаю? Чьими глазами вижу мир и укрытое в лесу капище?
Справа легкое движение. Скашиваю взгляд.
Изящный силуэт в коричневой куртке, украшенной на рукавах бахромой. Серебристые волосы собраны на затылке в длинный хвост. Острый кончик уха виднеется из-под небрежно выпущенной пряди. А в руке зажат хищно поблескивающий наконечником дротик.
Перворожденный?
Истину говорят — только во сне можно оказаться в такой компании…
Слева тоже прижался к земле, вглядываясь в сумрак, настороженный, готовый к схватке сид.
Быть этого не может!
И тут я заметил белый балахон на моих собственных плечах. При попытке получше рассмотреть диковинную одежду на глаза упал золотой локон. Вот уж никогда у меня волос такой масти не было!
Аж зашипел от удивления…
Сид справа укоризненно покачал головой и прижал палец к губам. Дескать, тихо, дурень.
Дурень и есть, коль с перворожденными заодно напасть на кого-то замыслил. Пусть даже и во сне. Дурень ты, Молчун, полнейший. Да еще и старый дурень.
Э, погодите-ка…
Я точно знаю, кто я. Вовсе не Молчун, ничтожный старатель. Нет.
Я — Руган Утренний Туман, ученик филидов из Уэсэл-Клох-Балэ, и Айлиль Черный Буревестник недавно хвалил меня за успехи в исцелении рваных ран. Справа от меня Эйте Лох Дуг — непревзойденная разведчица и следопыт, гордость клана Мак Тетба. Слева — Кухан Мак Тьорл, младший сын ярла Риена, главы одного из старейших родов, явившегося в Дохьес Траа с Эохо Бекхом.
Дальше, и в этом нет ни малейшего сомнения, скрываются в подлеске еще девять — разведчики-следопыты, искусные во владении любым оружием, и способнейшие из молодых филидов.
Вот тут я и ощутил Силу. Странное чувство. Много раз я собирал и использовал магическую энергию, но ощущал ее по-другому. Будучи человеком, собирал Силу, словно холодную ключевую воду в пригоршню. И удерживал, напряженно сжимая невидимые пальцы, стремясь не дать ей просочиться в мельчайшую щелку. С тем, чтобы потом выплеснуть в нужное время в нужном месте. Здесь Сила больше походила на сгусток живого упругого ветра, скрученного в замысловатый узел. Она не стремилась убежать, напротив, льнула ко мне, ластилась, словно щенок. Невольно примериваясь, что бы такого с Силой удумать, я с удивлением уяснил — ничего такого, чему в Школе учили. А вот уроки Уэсэл-Клох-Балэ всплыли в памяти сами собой. «Разворот ветра», «призрачная вуаль», «обводящий щит», «туман сна»… И много чего еще.