— Да погоди ты. Я ж так, разговор поддержать, сказал. Может, и нет там никого, и не предупреждал деревню никто.
— Ага, не предупреждал! А что затихарились-то так?
— А может, у них понос кровавый разгулялся? — встрял Крыжак. — И сидят по кустам, выглянуть некогда.
— Тьфу на тебя! «Понос»! Молчал бы уж да за конями следил.
— А у меня что, Бессон, кони неухоженные?
— Да ладно, — отмахнулся вожак. — Ухоженные.
— Нет, ты уж погляди! Бока лоснятся, гривы-хвосты по волоску разобраны! И это в походе, не на зимнике!
— Добрые у тебя кони, — успокоил веселина Живолом. — Не кипятись. Кто ж спорит? Сам следишь и другим спуску не даешь.
— А то!
— Только у моего подкова на левой передней разболталась.
— Ну, я ж тебе не коваль! Какой ублюдок, козлом целованный, придумал в лесу коней ковать! Кому оно надо!
— Так из-под петельщика конь, — напомнил Бессон.
— Во, петельщики! Волки б их маму нюхали! У них разве ж понятия про коней?
— Да ладно тебе, — попытался утихомирить Крыжака Живолом. — Я так, к слову сказал.
— А вот не надо мне про коней к слову говорить! Видишь кузню?
— Ну, вижу.
— Войдем в деревню, перво-наперво дуй туда. Кузнец твоему горю поможет.
— Вот и я, братки, думаю, — прервал Бессон, — не пора нам, часом, в деревню-то? А то простоим тут на эгиле, как три дуба на распутье, до вечера.
— И правда, пора, — легко согласился трейг. — только ты Гуляйку пошли сперва на разведку. А то вы одно тут напридумывали, а они сотню дружинников в сене зароют. Будет как в песенке: а мы не ждали вас, а вы приперлися.
Крыжак даже крякнул. Как-то так получилось, что последних дней жнивца жизненно важные вопросы тактики и стратегии решал в ватаге не Бессон, а молодой, отбитый у петельщиков, трейг. И никто, включая вожака, не возражал. Даже наоборот. Удача, девка ветренная и вся себе на уме, теперь так и липла к лесным злодцам. Гуляйка, широкоплечий лупоглазый парень с мягкой, чуть тронутой рыжинкой бородой, выслушал распоряжения вожака и лихо поднял буланого в галоп. Стремительно пронесшись по тракту, он ворвался на тесную площадь — не площадь, пустырь перед харчевней. Осадил коня, да так, что тот аж заржал, приседая на задние ноги.
— От выпендрежник! — улыбнулся Бессон. — А как в седле сидит. А, трейг? Вашим такое не снилось, верно?
Живолом пожал плечами, наблюдая за притихшими домишками:
— Мало ты наших видел.
Буланый с Гуляйкой на хребте приплясывающим шагом, бочком подвинулся к трактиру. Лесной молодец грянул кулаком в ставень.
— Если засада есть, то сейчас обнаружат себя, — пробормотал трейг. — Или не обнаружат совсем.