Лезвие заскрежетало по звеньям кольчуги. Живолом охнул. Несмотря на броню, ребро заныло — похоже, треснуло.
Завершая разворот, противники оказались лицом к лицу. Лабон боднул разбойника в подбородок, но пропустил смачный пинок в пах. Согнулся. Отскочил, закрываясь мечом… Слишком медленно.
Клинок Живолома врезался петельщику в плечо на ладонь выше локтя; почти не задержавшись, ударил в бок. Лабон выронил оружие и упал на колени, окрашивая взмученную воду алым. Волком глянул исподлобья на победителя.
Лесной молодец сплюнул кровь из рассеченной губы и замахнулся:
— Молись!
— Хрена с два! — каркнул Лабон, пытаясь зажать пальцами рану. — Бей!
Меч медленно опустился, уперся острием в глинистое дно.
— Вставай. Пошли… Рану перевязать надо.
— Мне твоя забота — что мертвому припарка.
— Сдохнуть в сырости захотел? — Живолом, не оглядываясь, зашагал к своему берегу. Выбрался. Уселся на кочку, стянул левый сапог и потряс, выливая воду. — Ну, дело твое.
Побелевший лицом Лабон подошел к нему неверным шагом. Видно было, из последних сил держится.
— Гей, Некрас! — возвысил голос Живолом. — Давай сюда! Перевязать надо. — И добавил для гвардейца: — Скажи своим, пускай выходят.
Лабон кивнул обреченно:
— Одеяло, Дыг! Выводите людей!
Подлесок зашевелился. Послышался короткий шум борьбы, вскрик. Из скопления листвы появился Жердяй, согнувшийся почти вдвое, чтобы пройти под низкой веткой. Он демонстративно вытер нож о штанину. Пояснил:
— Бургаса прирезал. Не пущал, скандалить вздумал…
Следом за гвардейцем из лесу потянулись копейщики и лучники.
— Ты обещал их отпустить, — прохрипел, стискивая зубы, Лабон — Некрас без всякой жалости стянул ему культю тонким ремешком, останавливая кровь.
— Только тех, кто захочет.
— Что ты задумал?
— Какое твое дело? — Живолом рывком вскочил на ноги, расправил плечи. — Трейги! Кто из вас узнал меня?
Жердяй попытался перехватить взгляд полусотенника, но безуспешно.
— Кто служит короне больше полугода? — повторил вопрос лесной молодец.
— Так, это… — шагнул вперед Дыг. — Узнали мы… — Выбравшиеся из-за телег веселины нестройно загомонили.
— Скажи ты! — Живолом властно указал мечом на длинного петельщика. — Кто я?
— Принц Кейлин, твое высочество…
В толпе разбойников кто-то охнул, кто-то смачно выругался.
— Чё, правда, что ли? — шепнул Некрас на ухо белому, как покойник, полусотеннику.
— Уж куда правдивее. Собственной персоной.
— Да! Я — принц Кейлин. Законный наследник трегетренской короны, — выкрикнул Живолом и обвел всех взглядом, ожидая возражений. Не дождался.
— Ты не серчай, твое высочество. Чего уж там, — пожал плечами Жердяй. — Откудова ж мы знали…