– Вот уж никак не ожидала, – тихо произнесла она, – снова увидеть вас.
Денеггер смотрел на нее как на многообещающего ребенка, которого когда-то открыл и которым теперь снисходительно любовался.
– Я знаю, – сказал он. – Но что вас так удивляет?
– Меня удивляет… Ваша одежда, она просто ужасна.
– Что же в ней ужасного?
– Это что же, конец вашей карьеры?
– Да нет же, наоборот – начало!
– К чему же вы стремитесь?
– Хочу заняться горным делом, добычей – но не угля, а железной руды.
– Где?
Он показал на горы:
– Тут поблизости. Вы же знаете, что Мидас Маллиган не делает неудачных капиталовложений. Просто диво, что можно найти среди этих скал. Надо только уметь искать. Этим я сейчас и занят – ищу.
– А если не найдете никакой железной руды? Он пожал плечами:
– Есть и другие занятия. Мне всегда не хватало времени, вернее, не было того, на что стоило потратить время.
Она с любопытством взглянула на Стоктона:
– Не готовишь ли ты себе очень опасного конкурента?
Именно таких людей и предпочитаю нанимать на работу. Дэгни, не слишком ли долго ты жила среди паразитов? Неужели ты пришла к убеждению, что способности одного человека – угроза другому?
– Вовсе нет! Но я уже начала думать, что расхожусь во мнениях со всем миром.
– Всякий, кто боится нанять на работу лучшего специалиста, ничего не стоит в деле, которым занимается, и дол– жен бросить его. По-моему, предприниматель, отвергающий специалистов за то, что они слишком хороши, омерзительнее всех на свете. Я всегда держался этого мнения,. Эй, что тут смешного?
Дэгни внимательно слушала, недоверчиво улыбаясь.
– Странно это слышать, – сказала она, – потому что так оно и есть.
– А как можно думать иначе? Она усмехнулась:
– Знаешь, я еще ребенком считала, что бизнесмены не могут думать иначе.
– А потом?
– А потом обнаружила, что заблуждаюсь.
– И все же надо относиться к делу именно так.
– Опыт научил меня, что так не бывает.
– Но ведь это очевидно.
– Я перестала руководствоваться очевидным.
– Вот уж от этого никак нельзя отказываться, – вставил Кен Денеггер.
Они вернулись к машине и поехали дальше вниз по последним виткам дороги. Дэгни обернулась к Галту, а он к ней, будто уже ждал ее вопроса.
– Так это вы были в тот день в кабинете Денеггера? – спросила она.
– Да.
– И вы знали, что я дожидаюсь в приемной?
– Да.
– Вы понимали, что значило для меня ожидание перед закрытой дверью?
Она не могла определить, каким взглядом он посмотрел на нее. Что было в нем? Не жалость, вряд ли она была объектом жалости. Так смотрят на страдания, но видел он, казалось, совсем не ее страдание.