— Клава, а машина-то, на которой мы мотаемся, вовсе не Степана, а этого самого найденыша. И зовут его Виктор. Но самое интересное…
Мобильник, включенный Клавдией, внезапно ожил, завибрировал, зазвонил. С перепугу.
Клавка вскрикнула и выронила телефон из рук.
— Ты чего, Клав? — нагибаясь за телефоном, удивилась я. — Телефона не видела, что ли?
— Ох, испугалась я что-то, Афанасия, — Клавка одной рукой держалась за голову, а другой — за сердце. — Ка-ак зажужжит! Прям привет с того света!
— Типун тебе на язык, балаболка! — Я открыла крышечку телефона:
— Алло?
— Алло? Алло?! Витя? Витька, ты где? Я извелась совсем. Ты чего молчишь, Виктор?
Женщина взволнованно что-то говорила, да так быстро, что я не успевала разобрать слов. Наконец в словесном потоке образовалась пауза.
— Здравствуйте, девушка. Это не Виктор.
— А кто? — растерянно спросила собеседница.
— Ну-у… Как вам объяснить… Виктор нас даже не знает. Дело в том…
— Все понятно, — растерянность женщины прошла, уступив место раздражению. — Витька небось опять с дружками в баньку отправился.
Уже надрался, да? Ах ты, прошмандовка африканская! Ну, ничего, я вам устрою и небо в алмазах, и массаж африканский!
Снова горохом посыпались слова с обещаниями немедленной расправы с Виктором и его дружками. По сравнению с карами, ожидающими несчастного Виктора, средневековые пытки — просто детские игры в песочнице. В конце концов мне стало жалко мужика. Мало того, что сейчас под ножом хирурга страдает, так еще и жена вопит так, что мертвого поднимет!
— Заткнись, дура! — рявкнула я в трубку.
Женщина, видно не ожидавшая такой наглости от «африканской прошмандовки», умолкла. Я перевела дух и уже более спокойно повторила:
— Заткнись и слушай. Виктор Андреевич Самонин твой муж?
— А то ты не знаешь… — все еще злобно, но уже остывая, ответила женщина.
— Так вот. В данный момент он в больнице, ему операцию делают. А нам, между прочим, ты спасибо должна сказать…
Дальше я коротко изложила события сегодняшнего вечера. Жена Виктора расплакалась:
— Ой, господи, что же делать-то? Мне бы в больницу надо, а я сына не могу одного оставить. Загрипповал он что-то…
Думать долго я не стала:
— Тебя как звать?
— Оксана… — всхлипнула женщина.
— — Вот что, Оксана, мы с Клавдией дождемся окончания операции и тебе перезвоним. А завтра, часов, скажем, в десять утра, привезем его вещи и машину. Договорились?
Оксана какими-то неясными звуками выразила свое согласие, а потом заплакала еще громче:
— Спасибо вам, девочки. Вы только телефон не выключайте!
Пообещав оставаться на связи, я закончила разговор.