– Нет, – признался Грэхем. – Ничего. Пока не удалось обнаружить никаких фактов, на которых можно было бы построить мало-мальски правдоподобную версию. Откопать побольше деталей – вот моя задача.
– Где же?
– Я собираюсь повидать Фосетта, которого Уэбб упоминает в своих записях. Он наверняка сможет рассказать кое-то интересное.
– Вы что, знаете Фосетта?
– Даже не слышал о нем. Но доктор Кертис, сводная сестра Уэбба, может устроить нам встречу. Я хорошо знаком с доктором Кертис.
Тяжелые черты Сангстера медленно расплылись в усмешке.
– Насколько хорошо? – поинтересовался он
– Не так хорошо, как хотелось бы, – ухмыльнулся в ответ Грзхем.
– Вот оно что! Сочетаете приятное с полезным? – Сангстер небрежно махнул рукой. – Что ж, желаю удачи. Как только откопаете нечто более существенное, чем одни подозрения, мы сразу же подключим к делу Федеральное бюро расследований
– Посмотрим, что получится. – Грэхем уже подошел к двери, когда раздался телефонный звонок. Держась одной рукой за дверную ручку, другой он снял телефонную трубку, положил ее на стол, переключил усилитель.
На экране засветилось лицо Воля. Он не мог видеть Грэхема, который находился за пределами угла обзора камеры, и поэтому говорил, обращаясь к Сангстеру.
– Похоже, что Уэбб страдал чесоткой.
– Чесоткой? – в замешательстве переспросил Сангстер. – С чего вы взяли?
– Он разукрасил йодом всю левую руку, от локтя до плеча.
– Какого черта? – Сангстер бросил умоляющий взгляд на безмолвствующего Грэхема.
– Понятия не имею. С рукой вроде бы все в порядке. У меня такая версия: или у него была чесотка, или он таким образом удовлетворял свои художественные наклонности. – Суровое лицо Воля искривила скупая умешка. – Вскрытие еще не закончено, только я подумал, что стоит сообщить вам об этом. Если вы сдаетесь, я готов вам загадать не менее дурацкую загадку.
– Кончай, парень, – обрезал его Сангстер.
– У Мейо тоже была чесотка.
– Ты что же, хочешь сказать, что он тоже разрисовал себе руку?
– Ну да, йодом, – злорадно подтвердил Воль. – Левую – от локтя до плеча.
Зачарованно глядя на экран, Сангстер сделал долгий глубокий вдох
– Благодарю, – сказал он. Повесил трубку и с тоской посмотрел на Грэхема.
– Я пошел, – сказал тот.
На лице у доктора Кертис было строгое профессиональное выражение спокойной уверенности, которое Грэхем предпочитал игнорировать. Еще у нее была копна непокорных черных кудрей и приятная округлость форм, коими он восхищался столь неприкрыто, что это неизменно выводило ее из себя.
– Весь последний месяц Ирвин вел себя очень необычно, – проговорила она, подчеркнуто стараясь сосредоточить внимание Грэхема на цели его визита.