– Он стрелял в какой-то предмет, находившийся вот на этой линии, – сказал лейтенант Воль, натягивая шнур от центра выбоин к точке, расположенной четырьмя-пятью футами выше лежащего тела.
– Похоже на то, – согласился Грехем.
– Только там ничего не было, – заявил Воль. – Когда началась пальба, по коридору проходило с полдюжины людей. Они тут же ворвались в комнату и обнаружили его лежащим на полу при последнем издыхании. Он все пытался что-то сказать, но язык его уже не слушался. Никто не мог войти в кабинет или выйти из него незамеченным. Мы допросили шестерых свидетелей – все они вне подозрений и потом, медицинский эксперт ведь сказал, что это сердечный приступ.
– Может быть, и так, – уклончиво ответил Грэхем, – а может, и нет.
Едва он произнес эти слова, как по комнате пролетел ледяной вихрь По спине у Грэхема поползли мурашки, волосы на голове зашевелились – и все прошло. Осталось внутреннее ощущение смутного беспокойства, как у кролика, который чувствует незримое присутствие затаившегося поблизости ястреба.
– И все равно, что-то тут нечисто, – не унимался Воль. – Нюхом чую, что у этого Уэбба были галлюцинации. Но я и жизни не слыхал, чтобы галлюцинации случались от сердечного приступа, поэтому даю голову на отсечение: он принял какую-то дрянь, от которой все разом и приключилось.
– Вы хотите сказать, что он был наркоманом? – с сомнением в голосе осведомился Грэхем.
– Вот именно! Держу пари: вскрытие покажет, что нюх меня не подвел.
– Дайте мне знать, если ваша догадка подтвердится, – попросил Грэхем.
Открыв стол Уэбба, он стал просматривать аккуратно подшитые папки с перепиской. Там не оказалось ничего такого, что смогло бы удовлетворить его интерес или привлечь особое внимание. Все письма без исключения были обыденными, пресными, почти нудными. Он сложил папки на место. На лице его было написано разочарование.
Закрыв стол, Грэхем обратил внимание на огромный, встроенный в стену сейф. Воль передал ему ключи.
– Они были у него в правом кармане. Я бы сам порылся в сейфе, да мне велели воздержаться до вашего прихода.
Грэхем кивнул и вставил ключ в замок. Тяжеленная дверь медленно повернулась на шарнирах, открыв внутренность шкафа. У Грэхема и Воля одновременно вырвался возглас изумления. Прямо перед ними висел большой лист бумаги, на котором торопливым почерком было нацарапано: «Постоянная бдительность – вот нереальная цена свободы. Если меня не станет, свяжитесь с Бьернсеном».
– Кто, черт возьми, этот Бьернсен? – выпалил Грэхем, срывая лист со стены.
– Понятия не имею. Никогда о нем не слышал. – Воль с нескрываемым удивлением уставился на записку, потом cказал: – Дайте-ка ее мне. На листе сохранились следы надписи с предыдущей страницы. Взгляните – отпечатки довольно глубокие! Нужно осветить надпись параллельными лучами света и посмотреть, не удастся ли получить рельефное изображение. Если повезет, мы легко прочитаем, что там было написано.