Наверное, люди закричали от радости ещё громче, чем кричали от ярости и боли. Но этого крика никто не услышал: в то же мгновение яркая молния осветила раскрытые рты, и раздался удар грома, от которого люди в ужасе попадали на землю, закрывая головы руками.
Гроза подкралась и забушевала так внезапно, будто только к этому времени и готовила все свои силы. На этот раз молния до корня расколола старый дуб. Когда люди подняли головы, на поляне было светло как днём. Вершина дуба лежала на земле, разбитая на куски; ствол, оставшийся на корню, пылал ярким пламенем, как огромная свеча. При свете её виден был тигр, неподвижный, с раздробленной головой, и уползавшие в разные стороны люди. От страха они готовы были опрометью кинуться во мрак, окружавший поляну, но громкий крик Гау остановил их. Боязливо и неохотно собрались они вокруг него. Яркий свет пожара казался страшнее темноты. Однако привычка к послушанию была сильнее: вернулись все, кто убежал в темноту, подползли раненые. Три трупа остались лежать около убитого тигра. Вздрагивая, люди со страхом оглядывались на жарко разгоревшийся костёр. Гроза уже унеслась дальше, едва смочив землю дождём.
Между тем мрак за кустами орешника наполнился движением, там скользили подозрительные тени. Они ссорились и огрызались. Иногда самые нетерпеливые высовывались из кустов, но тотчас отскакивали в темноту: за убитым тигром следовала его свита – гиены и волки.
Низкий лоб Гау наморщился, волосатая рука приподняла дубину, готовясь к удару. Он скалил зубы и, вздрагивая, оборачивался к огню при каждом треске падавшей ветки. Орда примолкла, настороженно ловя каждое движение своего предводителя, и вдруг… Гау ещё раз повелительно крикнул и решительно шагнул в сторону огня. Ближе, ближе… Удивительное чувство охватило его тело, ослабило страшное напряжение мышц.
Люди повиновались. Они приближались к огню, дрожа и отскакивая, когда падала, рассыпая искры, горящая ветка. Но вот на землю с треском рухнула верхняя половина пылавшего ствола. Раздались крики и вопли разбегавшихся людей. Сам Гау не выдержал и отскочил, выронив дубину, а один из молодых, перебежав освещённую поляну, кинулся в кусты. Страшный предсмертный крик тотчас же разъяснил его судьбу, и люди снова бросились к костру так близко, как только можно было стоять, не обжигаясь: в эту минуту огонь показался не так страшен, как звери, скрывавшиеся в темноте.
Костёр горел ровнее, тепло делало своё дело. Прошло немного времени, и люди, осмелев, накинулись на тушу тигра. Они торопливо резали острыми камнями и рвали тёплое мясо. Враг превратился в добычу. Трупы убитых немного оттащили в сторону: людей своей орды не ели, но и похорон не ведали. Насытившись, тут же садились на согретую землю, опускали голову на руки и засыпали, наслаждаясь теплом и безопасностью.