— Да уж, хотелось бы!
— А чего было-то, ребята? — поинтересовался оперативник.
— А, ты же новенький, тебя тогда еще не было у нас в районе! Ну ладно, сейчас до конторы дойдем, расскажу, а то снег рот забивает, — пообещала я, рассудив, что все равно в конторе придется ждать: или кладбищенского начальника, или рабочих — «гробокопателей».
Наконец мы добрались до вожделенного флигелька с вывеской «Дирекция». Войдя в вестибюль, долго отдувались, отряхивались, я грела покрасневший нос и причесывалась. Придя в себя, я поднялась на второй этаж к кабинету директора, предъявила свое удостоверение старшего следователя прокуратуры, отдала ему необходимые документы, директор попросил подождать полчасика, пока подойдут с дальнего участка рабочие, их же планировалось использовать в качестве понятых. Я с удовольствием согласилась подождать, уж больно не хотелось на кладбищенские просторы, и, предупредив директора, что буду внизу, в вестибюле, вернулась к своим спутникам.
Устроившись в креслах, мы с доктором стали рассказывать оперативнику о прошлогодней эксгумации. Правда, собственно эксгумация была лишь кульминационным моментом длинной истории о том, как два доверчивых выпускника вспомогательной школы с прозвищами Тушканчик и Пудель по просьбе соседа любезно предоставили свою квартиру для распития спиртных напитков; сосед привел знакомого — громилу по кличке Паша-Слон, один кулак которого был размером с голову каждого из хозяев.
А Паша-Слон, в свою очередь, пришел с девушкой, которую подцепил за полчаса до начала тусовки на улице. В общем, пили-пили, до тех пор, пока Паша не обнаружил пропажи восьмисот тысяч и не стал громогласно обвинять присутствующих в краже. Сначала он всех поколотил, потом обыскал, но без результата. А потом его разгоряченную бормотухой голову осенило: деньги спрятала баба, так сказать, в складках своего тела. И он предпринял поиски; а поскольку женщина к тому моменту уже была пьяна до бесчувствия, он беспрепятственно засунул руку по локоть ей в то место, где, как он подозревал, было спрятано краденое.
Тушканчика и Пуделя стошнило при виде Пашиной окровавленной лапищи. Но они тут же забылись алкогольным сном, а утром обнаружили, что Пашина дама — уже холодная. Паша, когда ему сообщили эту новость, цинично скрылся с места происшествия, предложив хозяевам самим как-нибудь выйти из положения. И хозяева стали принимать меры: первым делом эти уроды вынесли труп в подвал и положили на трубу теплоцентрали. Потом с превеликим трудом вытащили на помойку тахту, на которой лежало тело, отскоблили от пола кровь и сожгли сумку покойной, — между прочим, с паспортом. А после этого пошли признаваться в милицию.