Я поднес бокал ко рту, чтобы вновь глотнуть виски, но лейтенант Скулкрафт вышиб его из моей руки. Бокал покатился по ковру, а виски образовало маленькую лужицу, прежде чем впитаться в ворсистую ткань.
— Вам следует принимать что-нибудь успокаивающее, — я наклонился, чтобы поднять бокал. А когда выпрямился, Скулкрафт массировал правую руку. Хотя едва ли сильно зашиб ее.
— Восемнадцать часов сегодня, двадцать вчера и полдня позавчера, — он посмотрел на свою руку. — Напрасно я это сделал. Извините.
— Будем считать, что все забыто, — я, однако, заметил, что мое великодушие только рассердило сержанта Вернона.
— Давай отвезем их в участок, — предложил он.
— Конечно, — Скулкрафт двинулся к двери. — Это пойдет им на пользу, не так ли?
— Во всяком случае, научит их не распускать язык.
У двери Скулкрафт остановился, повернулся, привалился к ней спиной. Похоже, он везде изыскивал возможность хоть немного да отдохнуть. Двигались лишь его глаза: с меня взгляд сместился на Падильо, обежал комнату, на мгновение задержался на лице сержанта Вернона и тут же пошел на второй круг.
— Поездка в участок эту парочку ничему не научит, сержант, — отметил он. — И знаешь почему?
— Почему? — спросил Вернон.
— Потому что нельзя научить чему-то тех, кто и так все знает. Вы же все знаете, не так ли, Падильо?
— Отнюдь, — возразил тот. — К примеру, я не знаю, какие мысли роятся в голове копа.
Взгляд Скулкрафта уперся в лицо Падильо.
— Вы думаете, у него мозги не такие, как у вас?
— Должно быть, так.
— Почему?
— Потому что я не гожусь в полицейские.
Детективы отбыли после того, как мы пообещали прибыть в полицейский участок в два часа пополудни, и я прошел на кухню, налил в кофейник воды и поставил на огонь. Вода уже начала закипать, когда в дверь позвонили. Я открыл ее и тут же пожалел о содеянном.
Я узнал человека, стоявшего передо мной в наглухо застегнутом плаще, из-под которого торчали пижамные штаны. Несколько лет тому назад, в Бонне, он причинил нам немало неприятностей, так что и сейчас я не ждал от него ничего хорошего, а потому не стал притворяться, что несказанно рад видеть его у себя.
— Не могли подождать до утра? — буркнул я.
Стен Бурмсер хмуро покачал головой.
— Он здесь, не так ли?
— Помогает мне справиться с мармеладом.
Бурмсер вновь покачал головой, в голосе его слышалась печаль.
— Все шутите.
— Тебе что-нибудь нужно от выпускника Гарварда? — обернувшись, крикнул я Падильо.
Он вышел в холл, оглядел Бурмсера с ног до головы.
— Симпатичная у вас пижама.
— Моя жена того же мнения.
— А в спальне установлен полицейский телетайп?