Пин во все глаза, ничего не понимая, смотрел, как необычайно оживленный Гэндальф шагает из угла в угол. А маг, между тем, продолжал:
– Арагорн смотрел в Палантир и показал себя Врагу. Он сделал это не случайно, ему нужно было... – маг посмотрел на Пина словно очнувшись, – Ладно, – он устало махнул рукой, – мы узнаем обо всем от ристанийцев, если они не опоздают,– добавил он. – Тяжелые дни нам предстоят. Давай спать, Пин, пока можно.
– Но... – начал было Пин.
Глаза мага под густыми бровями сверкнули.
– Что «но»? – спросил он. – Хватит на сегодня. Давай, спрашивай, но только один вопрос.
– Я про Горлума, – сказал Пин. – Почему они вместе, почему он ведет их? И почему и Фарамиру и тебе не нравится место, куда он их ведет?
– Наверное не знаю, – покачал головой маг, – но я был уверен, что Фродо и Горлуму предстоит встретится, как бы эта их встреча не кончилась. О крепости Кирит Унгол ты лучше молчи. Страшна не крепость, страшно предательство. А эта жалкая тварь словно создана для него. Правда, иногда бывает, что зло творит добро, само того не желая. Будь что будет. Доброй ночи, малыш!
Утро было хмурым и темным. Оживление, связанное с прибытием Фарамира, покинуло людей, и лица снова стали тревожными и подавленными.
Денетор созвал совет. Почти все военачальники считали, что сил, даже для отражения первого удара недостаточно. Надежда была только на ристанийцев. До их прихода нужно было срочно укреплять стены. Денетор не хотел оставлять без боя ни Пеленнора, ни мостов на Реке.
– Если Враг решит переходить Реку, то только у Осгилиата, – сказал он. – Так бывало и раньше, когда мосты защищал Боромир.
Фарамир, глядя прямо в глаза отцу, ответил: – Раньше – да. Но при таких огромных силах Враг может позволить себе потерять у переправы целое войско, а для нас недопустима даже потеря небольшого отряда... Если он все-таки перейдет Реку, защитникам Осгилиата уже не пробиться к Городу.
Фарамира поддержал Имрахиль. Он напомнил, что Реку можно форсировать и в других местах, поэтому нельзя стягивать к Осгилиату все силы.
– Может и так, – с досадой ответил Денетор, – но я не отдам без боя ни Пеленнор, ни Осгилиат, если только найдется кто-то, способный выполнить мою волю.
Фарамир встал. – Боромира нет, отец. Если таков твой приказ, то вместо него пойду я.
– Да, это приказ, – подчеркнуто сухо ответил Денетор.
– Прощайте, – произнес Фарамир. – Если мне суждено вернуться, думайте обо мне лучше, отец.
– Это зависит о того, как ты вернешься, – резко сказал Денетор.
Последним, перед самым отъездом, с Фарамиром говорил Гэндальф.