Джесон неразборчиво пробормотал что-то себе под нос и добавил вслух, обращаясь к своим спутницам:
— Надеюсь, вы понимаете, что это не моя идея — устроить такую встречу.
— А мне нравится, — ответила Джуди. — Можно сказать, королевский прием.
— Свершилось, — сказала бабушка Рэдли своим негромким, слегка надтреснутым голосом. — Блудный сын вернулся домой. Точнее сказать, блудная дочь. Подойди ко мне, Гвинет.
Гвинет почувствовала, как дрожат у нее колени, обернулась к Джесону, ища у него поддержки, и увидела, как сузились его зрачки. Затем он подал Гвинет руку и повел ее к старой хозяйке дома. Теперь, когда они оказались лицом к лицу, Гвинет неожиданно успокоилась.
«Она уже не имеет надо мной такой власти, как прежде», — подумала она о бабушке Рэдли.
Продолжая держать Марка за руку, она преодолела последние ярды, разделявшие их, и внезапно ощутила совершенно новое чувство к бабушке, чувство, которого не испытывала к ней никогда, — жалость. Некогда всесильная и властная, она казалась сейчас Гвинет маленькой, старой. Прорезанная глубокими морщинами кожа на лице бабушки Рэдли выглядела вблизи сухой, безжизненной и мертвенно-бледной.
— Не смотри на меня с такой жалостью, — сказала старая леди, прочитав мысли по лицу Гвинет. — Я еще не собираюсь умирать. У меня просто приступ артрита, и больше ничего. Позаботься лучше о своем здоровье, девочка, а на меня пока что никто не нападал. Да, да, Брэндон уже все нам рассказал. Впрочем, ты здесь, ты снова дома, и это самое главное. Морской воздух быстро вернет румянец на твои щеки и поможет встать на ноги. Чему ты смеешься?
Этого Гвинет объяснить не могла. Просто ее вдруг разобрал смех, и все тут.
— Сама не знаю, — покачала она головой и добавила: — А вы совсем не изменились.
Гвинет коснулась губами пергаментной кожи на щеке бабушки Рэдли и сказала:
— Бабушка, позвольте мне представить вам моего сына, Марка.
Марк поклонился — старательно и важно, но тут же испортил всю торжественность момента, спросив с детской непосредственностью:
— Так вы правда моя бабушка?
— То же самое спросила меня и твоя мама в тот день, когда впервые приехала в Хэддоу, — улыбнулась старая леди. — И я отвечу тебе так же, как тогда ответила ей. Да, я бабушка для всех детей, которые живут в Хэддоу. Впрочем, если тебе не хочется называть меня бабушкой, я не обижусь. В таком случае можешь звать меня тетушкой Рэдли. Что ты выбираешь?
Марк покосился на свою мать, затем поднял голову и торжественно объявил:
— Я буду звать вас бабушка Рэдли.
После этих слов как-то сразу спало напряжение, витавшее в воздухе, и холл наполнился веселыми возгласами и смехом. В следующую минуту Гвинет попала в объятия Триш, а затем и ее мужа Джерри.