Малкольм не поставил бы и ломаного гроша на то, что новичок сможет пробиться в журнал с первой попытки. Но, слушая Меган, он все больше убеждался в наличии у нее «шестого чувства» в выборе тем, которые могут заинтересовать любого издателя, если, конечно, ее возможности соответствуют амбициям.
Со временем она, наверное, сможет написать удобочитаемый очерк; но у него были серьезные сомнения в ее способности проанализировать влияние настоящего на будущее. Черт возьми, он и сам вряд ли взялся бы за такую задачу. Тем не менее Малкольм не собирался ее разочаровывать, особенно принимая во внимание тот факт, что совместная работа может помочь их сближению. В свое время он сам получал немало отказов от издателей и знал, с какими трудностями ей придется столкнуться. Ему нужно быть поблизости, когда эти трудности начнутся, чтобы утешить ее.
Она поднялась, давая этим понять, что разговор окончен. И Малкольм осознал, что слишком был занят собственными мыслями, чтобы внимательно ее выслушать.
— Пойдем лучше на конюшню, — сказала она. — Джордж, вероятно, уже беспокоится, куда это мы запропастились.
Хотя Малкольм больше рассчитывал на то, что они посидят еще вместе, разговаривая, немного флиртуя, поддразнивая друг друга намеками и двусмысленностями, — первая и необходимая фаза игры перед тем, как затащить женщину в постель, — он с готовностью исполнил желание Меган.
Когда они подошли к конюшне, солнце уже прошло зенит. Был великолепный нежаркий день, на голубом небе кудрявились барашки облачков. Через двор к ним подбежал радостный Блэкджек. Малкольм подумал про себя, что даже смешно, как пес привязался к Меган, учитывая их прежние отношения.
— Добрый день, сеньор, сеньора, — сказал Джордж, выходя из конюшни.
Их ожидали две оседланные лошади. Кобыла по кличке Дансе принадлежала Меган. Когда Малкольм взглянул на другую, его лоб покрылся испариной. Это был арабский жеребец Дункана Эскалибур. Конь, привязанный к столбу, дергал головой, пытаясь отвязаться, вскидывал крупом и рыл землю копытами. Джордж обычно седлал для Малкольма пятнадцатилетнего мерина Теннесси-Уокера, когда Дункан и Меган несколько раз приглашали его раньше на верховую прогулку.
Малкольм вопрошающе взглянул на Джорджа:
— А где Уокер?
— Он утром расковался, сеньор.
— Надеюсь, ты не думаешь, что я залезу на это страшилище? — Малкольм указал на жеребца.
— На Эскалибуре поедет сеньора, — ответил Джордж.
Малкольм перевел дух, когда Джердж подал ему поводья Дансе.
— Ты уверена, что хочешь покататься? — спросил Малкольм у Меган. — Я не очень разбираюсь в лошадях, но этот жеребец выглядит опасным.