— Я тоже хочу им стать.
— Ты это серьезно?
— Да!
Эйден внутренне поморщился: до чего драматично и вымученно прозвучал его ответ.
— Что-то не верится, Эйден. Если бы ты и в самом деле этого хотел, то не пытался бы убедить меня в необходимости сохранении сиб-группы.
— Но…
— Пожалуйста, Эйден. Давай прекратим бесполезный разговор.
Она попыталась вырваться. Эйден снова прижал ее к стене. Она оттолкнула его так, что он чуть не упал. И прежде чем он обрел равновесие. Марта нанесла ему удар по горлу, как раз под адамово яблоко. Никогда раньше они с Мартой не дрались между собой, разве что во время командных состязаний и прочих игр. Будь это не Марта, а кто-нибудь другой из сибов…
Марта дождалась, пока он перестал кашлять, затем пошла прочь.
В течение последующей недели Эйден пытался по очереди убедить других сибов, что офицеры-инструкторы проводят политику разрушения группы. Но сколько Эйден ни взывал к чувствам сибов, сколько ни напоминал им о былом единстве, у него ничего не вышло. Брет даже не понял, что так волнует Эйдена. На его взгляд, сиб-группа как была, так и осталась сплоченной. Пери заявила, что никакой особой близости между сибами никогда и не было, по крайней мере лично она этого не припоминает. Рена даже не захотела разговаривать с Эйденом на эту тему, а Тимм все пытался сообразить, чего же от него хотят.
Кстати о Тимме. Он был отчислен через несколько дней. Из оставшихся шестерых кадетов у Тимма была самая низкая успеваемость. Эйден так никогда и не узнал, почему именно того отчислили, хотя сильно подозревал, что главным поводом была потрясающая способность Тимма не пропускать ни одной особенности ландшафта, замедляющей движение. Кроме того, Тимм был тугодумом. Все вместе это не могло не привести к провалу. Сейчас почти все учебные бои на боевых роботах сводились к состязанию в скорости.
Как и большинство остальных отчисленных, Тимм исчез ночью, даже не попрощавшись. Утром обнаружилось, что койка Тимма пуста и заправлена. Это был верный знак. И точно. Через некоторое время в барак вошли двое из вспомогательного персонала и вынесли койку. Когда группа только прибыла на Железную Твердыню, спальные места в бараке располагались в два ряда по шесть в каждом. Теперь остался только один. Койка Тимма была крайней. Когда ее вынесли, ряд укоротился и между крайней теперь койкой и стеной осталось свободное пространство.
Когда-то в бараке было тесно. Теперь здесь стало как-то пустынно. Щелястые стены плохо защищали от свирепых ветров Железной Твердыни, и по бараку гуляли сквозняки. Эйден и Рена простыли.