Шарль увлеченно беседовал с какой-то рыжеволосой секс-бомбой. С присущей ему дерзкой непосредственностью он склонился к собеседнице и шепнул ей нечто доверительное, отчего рыженькая рассмеялась и шутливо ударила его по щеке. Бришо схватил женщину за руку, но не вывернул, а галантно поцеловал. На столике перед ними стояли высокие бокалы с какой-то подозрительной жидкостью, не похожей ни на один из знакомых Альберу алкогольных напитков. Очевидно, фирменный коктейль «Мат», изобретенный в здешнем баре по случаю шахматного турнира. Напрашивалось естественное предположение, что от одной лишь его цены можно было получить мат…
Подойдя к парочке, Альбер деликатно кашлянул. Шарль вздохнул.
– Позвольте представить вам моего коллегу.
Вблизи заметны были и толстый слой косметики, и наклеенные ресницы, и подкрашенные волосы, которые когда-то, возможно, действительно были бронзово-рыжими. Платье на дамочке состояло сплошь из складок и драпировки – вроде того, что видел Альбер на обложке модного журнала в офисе.
– Мадемуазель Моника Нест, коммерческий директор фирмы «Интернэшнл Чесс Компани».
– Рада приветствовать господина инспектора. – Голос у нее был приятный, низкого, грудного тембра, произношение безукоризненное.
– Мадемуазель Нест из Нью-Орлеана, – пояснил Шарль тоном посвященного. – Французский у нее второй родной язык.
– А китайский?
– Предполагаете на том основании, что я работаю в гонконгской фирме? О нет! – женщина рассмеялась. – Контракты составляются на английском. Я больше времени провожу в Европе или у себя в Америке, чем в Гонконге.
– Понятно. – При других обстоятельствах Альбер охотно выслушал бы ее рассказ о себе, но сейчас его это не интересовало. – Простите… вы позволите мне минуту поговорить с коллегой с глазу на глаз?
– Ясно: государственная тайна… – улыбнулась дама. Бришо не выказал энтузиазма.
– И ради этого ты вытащил меня из-за стола? С ума спятить! Бабенка подвернулась экстра-класс, можно сказать, лучшая за последние годы, и только у нас пошло дело на лад, ты заявляешься с дурацким вопросом, нет ли у меня при себе лишних двух тысяч франков. Разумеется, нет! За какого толстосума ты меня принимаешь?!
– Да полно тебе, стоит ли так кипятиться.
– Будь у меня деньги, я заказал бы еще по стаканчику этого пойла, – Шарль чуть призадумался. – Послушай, тебе уже без разницы… Может, подкинешь мне деньжат?
Когда Альбер вернулся к стойке портье, бутылки уже были приготовлены. Альбер дрогнул, но в следующий момент с озабоченным видом рванулся к телефону. Дела, знаете ли… Коль скоро Жак приедет с детьми, значит, он будет с машиной. А если он будет с машиной, то отчего бы ему не сделать небольшой крюк (в каких-то два десятка километров), чтобы его бедолаге-приятелю не пришлось тащить на себе чертову прорву бутылок? Ну а если Жаку все равно сюда заезжать, так отчего бы ему не прихватить с собой лишнюю тысячу-другую, чтобы расплатиться за покупку? На другом конце провода слышался мощный шумовой фон: один ребенок плакал, другой вопил во все горло, а мать криком пыталась вразумить их обоих. Жак, героически сопротивляясь уговорам друга, время от времени клал трубку и громогласно призывал свое семейство к порядку. Конечно же, призывы его были тщетны.