Вообще-то устав предписывает задавать начальству лишь относящиеся к делу вопросы. Особенно московскому начальству, со Шмелем можно порой поболтать на отвлеченные темы. Но, коли уж вновь назначенного резидента Хантера сюда привели и поставили рядом с этим — надо думать, тело к делу относится. Тело к делу, прямо стихи какие-то. Я сегодня определенно в ударе…
Попытка подбодрить себя незамысловатой шуткой удалась плохо. Мелькнуло подозрение: продолжил разговор именно здесь суб-командор с простенькой такой целью — сбить с меня излишнюю веселость.
И ему это удалось. При взгляде на останки мой природный юмор тут же убыл в самоволку…
Лица у трупа не оказалось. Вообще. Выгрызено… Мягкие ткани почти все содраны, кости черепа расколоты не то зубами, не то клыками, виднеется мозговое вещество. Остальное — не лучше. Неведомая пасть прошлась и по левому боку: торчат обломки ребер, розовеют легкие, брюшина выкушена — от мерзкого содержимого растерзанного кишечника я старался отводить взгляд особенно упорно, но куда денешься от запаха. Не помогала даже присущая моргу резкая вонь не то карболки, не то чего-то еще дезинфицирующего…
Левая рука отсутствовала. Правая частично уцелела, лишившись кисти и предплечья. Нижнюю часть тела рассмотреть не удалось (Альберт Иванович стянул прорезиненную простыню лишь наполовину). Но я об этом не жалел, честное слово.
Наконец суб-командор решил, что агент Хантер получил достаточное количество визуальных впечатлений. И дополнил картинку саунд-треком:
— Не знаю я, кто его так. Прикус вроде соответствует медвежьей пасти, но… Но спецы-зоологи не могут назвать конкретного представителя семейства медвежьих! Не бурый, и не белый, и не гималайский… Со слепками челюстей заморских медведей — гризли и прочих барибалов — тоже сравнивали. Не то! Или новый вид в окрестностях города Лесогорска объявился, или единичная мутация, или кто-то удачно имитировал укусы. Или еще один, достаточно маловероятный вариант…
Он не договорил. И без того ясно: или наш клиент. Первый за пять лет моей службы настоящий клиент Конторы. Вот вам и тихая заштатная резидентура…
— Принять дела от своего предшественника вам не удастся, Хантер, — продолжил суб-командор.
— Почему? — спросил я, не желая даже сам себе признаться, что догадываюсь об ответе.
— Потому что он перед вами. Наш резидент в Лесогорске — Вербицкий Юрий Анатольевич шестидесяти восьми лет…
Воображение тут же нарисовало мрачную картинку: мое тело, полуприкрытое прорезиненной простыней, и Альберт Иванович, вводящий в курс дела моего преемника: «Наш резидент в Лесогорске — агент Хантер двадцати семи лет…» Алиса, это пудинг; пудинг, это Алиса, всем очень приятно…