— Закуси, — протянул Скалли комочек непонятной субстанции. — Покатай во рту — даже полевой агент ничего не унюхает.
«Полевой агент» доктор произнес с неприязненной интонацией. Отношения между спецами из Трех Китов и элитой оперативников всегда были натянутыми.
— Забери, подошьешь к делу. — Скалли собрал фотографии в аккуратную пачечку и протянул мне.
— Отдай Мартину. Все мои дела теперь ведет он.
— А ты — в «наружку»?
— Хуже… В ссылку. Резидентствовать в глухой дыре… — Ладно хоть доктор Скалли не занялся пустыми утешениями. Пожал плечами:
— Бывает…
Я знал, что и для него работа в Екатеринбурге — тоже своего рода ссылка. Чем-то прогневил свое начальство и загремел сюда, на радость Шмелю, — многопрофильные специалисты уровня Скалли редко работают в лабораториях при филиалах…
— Повторим? — провокационно подмигнул Скалли. Тут уж я решительно отказался. Хотя стоило бы… Я, кажется, сказал сегодня цыганке, что доволен своей работой? Соврал, каюсь…
Вспомнив о цыганке, оказавшейся пиарщицей новоявленной панацеи, я спросил у доктора:
— А что у тебя по «Уральскому Чуду»?
Теперь рутинной проверкой нигде не сертифицированного суперлекарства придется заниматься Мартынову, но мне было любопытно. Между потребителями «Чуда» ходили упорные слухи о действительно потрясающем эффекте, якобы излечивающем застарелые хвори и поднимающем на невиданную высоту общий тонус организма…
— Морские свинки не дохнут, —ухмыльнулся Скалли. — Значит, и для людей сойдет.
Затем добавил серьезно:
— Ничего особенного. Спиртовая основа, экстракты из десятка лекарственных растений… Еще присутствует какая-то животная органика, я до конца не разобрался. Отдаленно напоминает вытяжку из мускусной железы кабарги… Но в любом случае — не яд.
Ну и ладно, значит, через пару дней Генка благополучно закроет это дело. По крайней мере, если мадам Гришнякова втянет-таки Светланку в сеть распространителей «Уральского Чуда», отравительницей моя пока еще супруга не станет.
7
Место для введения в курс дела суб-командор выбрал странноватое.
Морг.
Не покойницкую одной из городских больниц — но небольшое помещение в двухуровневом подвале занимаемого Конторой особняка. Иные из хранившихся там тел были способны повергнуть в шок самого бывалого патологоанатома.
Мы стояли по разные стороны металлического стола, на котором лежали некие останки. Уже не труп, но еще не скелет… Я поглядывал на него украдкой и думал, вырвет меня или нет.
Наконец я не удержался — спросил, кивнув на тело:
— Кто его так?
Альберт Иванович выдержал долгую паузу, изучающе посматривая то на меня, то на патологоанатомический стол.