— Посмотрим! — рявкнул Нырок, выпрыгивая из-за стола. — А до тех пор чтобы духа ополченского в моей приемной не было! Эль, проводи посетителей и запомни, что в следующий раз они удостоятся встречи со мной только по приказу императрицы Сури. Заруби себе наносу, Длаир, каждого оратора, который будет призывать народ на рыночной площади взяться за мечи и следовать драконы ведают куда на верную смерть, я велю заковывать в кандалы и бить плетьми публично.
— Нельзя остановить руками реку, — исполненным глубокого пафоса голосом сказал Длаир. — Ты герцог и командир местного гарнизона, но ты не можешь заставить нас не любить свою императрицу. Идем, Калин, мы поищем справедливости в другом месте.
— Поищи ее у дракона в заднице! — проревел Нырок и запустил вслед принципиальному, но, к большому огорчению градоначальника, очень увертливому почетному горожанину Длаиру чернильницу со стола. — Эль, пива мне!
Молчаливый свельф достал словно из воздуха большой тяжелый кувшин и кружку, наполнил ее пенистым темным напитком и передал начальнику. Нырок на несколько минут припал к кружке, выпил ее до дна и только после этого откинулся на спинку кресла, вытирая пот со лба. Кружку он поставил на стол, и Эль наполнил ее во второй раз.
— Думаешь, погорячился я, посылая почетного ябедника в драконову задницу? — спросил у верного слуги Нырок. — Знаешь, у меня такое ощущение, словно у меня чирей прорвался! Мне столько раз за десять лет хотелось отправить его туда, хотя бы устно, и тут наконец такая возможность. Только ведь, клянусь бородой, побежит жаловаться к этому своему герцогу Загру.
— Вестимо, побежит, — степенно ответил Эль, подбирая с пола чернильницу и пытаясь подтереть чернильное пятно носовым платком. — Только ведь известно, что герцог Загр сопровождает победоносную армию великого канцлера, ням-ням. Так что добраться до него даже у нашего прыткого почетного горожанина нынче — кишка тонка. А других могущественных заступников у него, как мне известно, нет. Только вот если уважаемый глава тайной стражи не подсуетится. Преподнести эту историю при дворе можно ведь по-разному, самодур-градоначальник мешает проявлять верноподданнические чувства и всё такое.
— Императрица Сури мудра и справедлива, — отхлебнув пива, сказал Нырок. — Она знает своих настоящих друзей. А что касается Твора, то, конечно он не упустит возможности наступить мне на мозоль. Проклятые горожане, проклятый город! Глаза бы мои его никогда не видели. Вот кончится война, вернется Хельви — и баста. Клянусь тебе, Эль, брошу всё к драконовой бабушке, уеду к себе в деревню, буду разводить коз. С утра выходишь — тихо кругом, благодать, только коровки вдалеке мычат. Поедешь со мной в деревню, Эль?