— Давайте подведем итоги. Старик хочет нас стравить. Думаю, на этот раз воля умирающего не совпадает с желаниями продолжающих жить. Воевать мы не будем. Пусть «спортсмены» бегают. Для того они и тренируются. А мы понаблюдаем со стороны. Вызовите из Москвы бригаду боевиков на случай, если все же придется силой попросить отдать негра. Кто у нас курирует больницу? — Невысокий человек в очках поднял два пальца. — Будьте готовы при необходимости завести поближе к Пауку нашего агента. — Человек кивнул. — Теперь черный. Если его найдут, то повезут к маразматику. Вы, — Мозг обратился к группе видеонаблюдения, — пожалуйста, снимите мне кино на каждом этапе. Сделайте что-нибудь в стиле Феллини. Вот, пожалуй, и все. Благодарю всех за визит.
Ответственные за техническое обеспечение переглянулись.
— Поехали, посмотрим, что там наснимал этот Феллини, — сказал один, сверившись с записями в блокноте, — не дай Бог, получится, как у Рязанова. Этот «психолог» скажет: «Прошу прощения, господа», — и сделает инвалидами. Он немного подумал и добавил:
— Или зарежет... на хрен.
— Да нечего там смотреть. Я Филю для телевидения еще на Мосфильме дважды монтировал.
— И что?
— Дерьмо, честно сказать. Ни одной компьютерной заставки. Декорации — фуфло. Одни крупные планы. Зачем он нас подписал — непонятно. Нанял бы лохов с НТВ. Для Феллини — в самый раз.
Бандитские «терки» в Дворянском собраний закончились. Зал опустел. Лица аристократов на портретах приобрели брезгливое выражение.
* * *
Джип Бая и «ауди» сопровождения остановились у бассейна с незатейливым названием «Тихая пристань». В пять часов туда же подкатил серебристый «лексус». Помимо водителя в нем сидели двое: Александр Петрович и Николай Михайлович. Клички у них, конечно, были. Еще с первой ходки. В зоне без этого нельзя. Правда, теперь мало кто решался назвать их в лицо Гастритом и Гайморитом. Они давно отвоевали себе право на имя-отчество. Прошли годы. Теперь, несмотря на несколько лет, когда-то проведенных под скупым северным солнцем, они имели завидный румянец на щеках и отменное здоровье.
Александр Петрович и Николай Михайлович принадлежали к классу профессионалов. Качество выполнения заказов определяло высокую стоимость их услуг. Владение в совершенстве приемами всяческих единоборств гармонично сочеталось с постоянной потребностью сделать кому-нибудь больно. С некоторых пор садизм стал основной чертой характера, а стремление убивать — физиологической потребностью. В своем подвиде животных им не было равных.
Охрана на входе услужливо пропустила высоких широкоплечих посетителей, стараясь не смотреть в их сторону.