– Ну?! – рявкнул он, не сумев скрыть свой гнев.
– Прости, командир, я нигде не мог его найти, – ответил легионер удивленно – в отличие от Гая Филиппа, трибун обычно не срывал свое плохое настроение на солдатах.
– Ну вот, дело сделано, – сказал Марк с отвращением и хлопнул себя кулаком по бедру. Только абсолютный идиот мог привести в отряд такого человека.
Теперь, когда Блемидес исчез, стало ясно, что его месть была тщательно продумана заранее.
То, что он сразу не узнал Блемидеса, наполнило трибуна отвращением к самому себе. Он терпимо относился к чужим ошибкам – в конце концов, людям свойственно ошибаться, однако собственные промахи наполняли его гневом, еще более жутким, чем тот, что он выплескивал на врагов во время боя. Трибун собрал свою волю в кулак, пытаясь подавить бессмысленную ярость. Прежде всего нужно подумать о том, как избежать гибельных последствий допущенной им ошибки. Во-первых, необходимо выяснить, что происходит вокруг.
– Пакимер!
– Кажется, я уже начинаю привыкать к такому тону, – сказал катриш, появляясь перед трибуном. – Ну, что случилось на этот раз?
Марк с горечью усмехнулся.
– Возможно, ничего, – сказал он, не веря этому ни на секунду. – А возможно, очень многое.
Он коротко объяснил, что произошло, Пакимер выслушал трибуна без комментариев и только присвистнул.
– Думаешь, он предал нас?
– Боюсь, что так.
Катриш кивнул.
– И поэтому ты позвал меня? Пора посылать людей в погоню, не так ли?
В его голосе не было суровости. В нем опять звучала легкая насмешка, с которой катриши привыкли смотреть на жизнь.
– Хорошо, я пошлю несколько всадников на разведку, пусть узнают, что творится впереди. И еще один отряд – ловить нашего дорогого друга Блемидеса, хотя вряд ли ребятам удастся его настичь.
Увидев, как Марк вздрогнул, услышав это имя, он добавил:
– Ни один человек не может знать все на свете, этого не дано даже самому Фосу. В противном случае здесь не было бы Скотоса.
Мысль эта успокоила трибуна, но задела Нейпоса. Вера катришей была такой же свободной и легкой, как и они сами. Пакимер ушел, прежде чем жрец сумел выразить свой протест словами. Нейпос был хорошим человеком, гораздо более терпимым, чем многие другие жрецы, но были пределы терпимости, которые и он не смог бы перешагнуть. Интересно, подумал Марк, как бы ответил на реплику катриша патриарх Бальзамон? Скорее всего, он просто расхохотался бы от всего сердца.
Трибуну не оставалось ничего иного как ждать возвращения разведчиков. Отряд, посланный в погоню за Блемидесом, вернулся первым – поиски беглеца не увенчались успехом, и Марка это нисколько не удивило. Берега высохшего русла были испещрены вымоинами и кавернами, в каждой из которых мог укрыться видессианин.