Я машинально сказала в трубку «Алло», потом «Да, выезжаю».
Мама сокрушенно покачивала головой и смотрела на Егора как на врага народа. Дескать, вот ты какой, северный олень.
— Ладно, вы тут знакомьтесь, а мне на работу надо, — весело прощебетала я, — да, кстати, Горюшка, это ведь не мамин жених, а мой. То есть не жених, а так…
— Володенька не «так»! — обиделась мама.
— Да чего уж там, Антонина Петровна, — махнул рукой тот, — давайте лучше попробуем реанимировать тортик, а?
— О! — возрадовался Егор, которого к столу, кстати, никто и не приглашал. — И я сладкое люблю!
Я поняла, что все у них получится, быстро отыскала в прихожей незабвенные кроссовки и выскочила на улицу. Отдышавшись, я вдруг поняла, что даже не знаю, зачем иду. Так важно было сбежать из дома, что я забыла поинтересоваться, что, собственно, риелтору может понадобиться от другого риелтора? Нюх у меня отличный, и сейчас я чуяла крупную сделку.
Андрей ждал меня в кафе, выражение его лица было насмешливо-игривым.
— Ну как колобок? От бабушки убежал?
— От дедушки, — огрызнулась я.
— Ладно, Марин, не нервничай. Садись, тебе заказать что-нибудь?
— Веревку и кусок мыла.
Я села и обхватила руками затылок, голова просто раскалывалась. Андрей вдруг стал прямо на глазах расплываться.
— Ты чего? — услышала я далекий его голос, — Давление? Марин, ты зеленая совсем.
— Возьми мне кофе. Покрепче.
Через минуту, сделав пару глотков, я немного пришла в себя. Сколько можно? В голове телеграфными строчками: куплю… продам… обменяю… мама… женихи… Горька… И вопросы свистят, как пули. Как я устала!
— Как я устала, — повторила вслух.
— А у меня как раз к тебе дело, — грустно сказал Андрей.
Я сфокусировала взгляд на нем, таком деловом и серьезном. Щупленький, вихрастый, он выглядел мальчишкой, но глаза были цепкие, рабочие такие глаза.
— Что за дело? — разлепила я через силу губы.
— Мне Баландин звонил. Ты только сразу не подскакивай, ладно? Там все серьезно. Он тебя искал, искал, я решил помочь. Ты понимаешь, он хочет, чтобы ты его халупой занялась.
— Опять? — застонала я.
— У него дядя умер. В права наследства Иван уже вступил, теперь ему нужен обмен.
— Погоди, погоди, — я заказала еще кофе и попыталась сосредоточиться, постепенно мной овладел знакомый азарт, — у дяди что было?
— Двушка, на «Соколе». Сорок шесть, тридцать два, третий в девяти кирпичном, — отбарабанил как по писаному Андрей.
— Наследник единственный? Никто больше не всплывет?
— Все проверил, нормально.
— Обмен с доплатой? Или по-чистому?
— Это уж как ты сыграешь. Баландину не очень-то доплата интересна. — Андрей наклонился ко мне и страстно зашептал: — Ты понимаешь, какое это дело? Конфетка, а не дело. Он же любое дерьмо схавает, ты только предложи.